Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 7(9), 2020.

В некоторых случаях предметом изучения криптозоологии становятся не современные, а очень давние сведения. Упомянутые в старинных хрониках животные до нашего времени могли и не дожить — но, даже если эти звери существовали на Земле века назад, все равно информация о них может расширить горизонты науки. Кроме того, все-таки нельзя исключить, что часть этих субфоссильных, «полудревних» созданий сохранилась до наших дней.

Пятнистый лев: от Рамзеса до наших дней

Специалистам по Древнему Египту хорошо известно, что египтяне ухитрялись использовать дрессированных львов в качестве боевых животных. Например, фараона Рамзеса II эти звери сопровождали не только в походах, но и непосредственно на поле боя, служа стражами колесницы. У нынешних дрессировщиков это вызывает крайнее недоумение: по их мнению, самый обученный лев в таких случаях слишком уж ненадежен и опасен даже для «объекта охраны». Кроме того, он недостаточно вынослив, чтобы хоть сколько-нибудь длительное время следовать за боевой колесницей фараона — а ведь боевые львы Рамзеса II в битве при Кадеше именно этим и занимались…

Но на одной из фресок можно рассмотреть: зверь этот, во-первых, некрупный и короткогривый, а во-вторых — пятнистый!

Криптозоологам известен мелкий пятнистый лев с короткой гривой, в Кении называемый «мароци». Скорее всего, это не отдельный вид, а специализированный подвид обычного льва, а может быть, и просто локальная раса, даже до подвида не дотягивающая. Тем не менее даже в таком статусе официальная наука не признает его существования — хотя в 1931 г. были добыты два экземпляра, шкуры которых до сих пор хранятся в Британском музее, а свидетельства о встречах приходили и много позже.

Возможно, пятнистые львы лучше поддаются дрессуре? (Или поддавались: вовсе не обязательно пятнистые львы времен Рамзеса II имели отношение к мароци, а раз так, то они могли относиться к субфоссильному подвиду или даже виду, не дожившему до нашего времени и даже до 1930-х гг.) Ведь и пятна, и малый размер, и относительно короткая грива для львов — «детские» признаки. А сохранение «детских» признаков в целом способствует лучшей обучаемости: не случайно они характерны для большинства собак, поведение (да и облик) которых, по волчьим меркам, как бы «не совсем взрослое».

«Пещерный лев» эпохи крестовых походов?

Усама ибн Мункыз, современник крестовых походов, очень авторитетный свидетель и активный участник множества событий этой эпохи, в своих мемуарах «Книга назидания» описывает вот какой случай:

«Я слышал, но сам не видел, что среди диких зверей встречаются барсы. Я этому не верил, но шейх имам Худжжат ад-Дин Абу Хашим Мухаммед ибн Зафар, да помилует его Аллах, рассказал мне следующее: „Я ехал на запад вместе со старым слугой, принадлежавшим еще моему отцу, который много путешествовал и много испытал. У нас вышла вся вода, бывшая с нами, и мы страдали от жажды. С нами не было никого третьего, и мы были одни — он да я — верхом на двух верблюдах. Мы увидели на дороге колодец и направились к нему, но нашли около него спящего барса. Мы удалились в сторону, и мой спутник сошел со своего верблюда, дал мне поводья, взял свой меч, щит и бурдюк, бывший с нами, и сказал мне: „Смотри за головой верблюда“. Он пошел к колодцу, и когда барс увидел его, то встал и прыгнул по направлению к нему, но проскочил мимо и заревел. К нему бросились его самки с детенышами, которые побежали, догоняя его. Он больше не попадался нам на пути и не причинил никакого вреда. Мы напились и напоили животных, а потом отправились дальше“. Так он мне рассказывал, да помилует его Аллах, а он был одним из лучших мусульман по своей религиозности и учености».

Источник информации (Худжжат ад-Дин и так далее) — в самом деле очень авторитетный в мусульманском мире ученый, который хорошо известен современным востоковедам.

Термин «барс» здесь предложен переводчиком, как говорится, наугад: это не леопард (который в «Книге назидания» описывается отдельно) и тем более не снежный барс. Существо, видимо, крупное и опасное, раз опытный воин не решился искушать судьбу и раз сам ибн Мункыз, тоже чрезвычайно опытный воин и охотник (в том числе на львов!), говорит о нем в подобном тоне…

Из известных видов таков лишь тигр, но на Ближнем Востоке тигр — явно криптозоологический персонаж; да и повадки у «барса» не тигриные (он, как лев, ведет за собой прайд — семейную группу).

Может быть, пещерный лев? Ростом и боевыми качествами этот зверь превосходил даже самого крупного тигра. А по крайней мере в Монголии и Манчжурии он, вероятно, дожил до времен античности и, может быть, даже Средневековья, о чем свидетельствуют давние, но все же «послеледниковые» петроглифы, скульптуры работы китайских мастеров и дошедшие даже до Европы сведения о так называемом «скифском волке».

Если так — то в данном случае «барс» зафиксирован словно на полпути из Азии в Африку. В современной Африке же отмечен, возможно, сходный криптид: «нунда», она же «мнгва». Про этого хищника, сведения о котором поступают (точнее, поступали в колониальный период) в основном с территории нынешней Танзании, известно мало — но, по утверждению местных жителей, он является много более сильным и свирепым зверем, чем лев!

«Эксмурский зверь»: не собака, и не Баскервилей

Сведения о встречах с «загадочными животными» самого разного рода в британских землях достаточно часты, но, как правило, объясняются естественными причинами. Дело в том, что типичная реакция случайного наблюдателя — мол, это какое-нибудь экзотическое животное, сбежавшее из зоопарка, — несправедливая для подавляющего большинства стран, в Англии может оказаться близкой к истине. Уже в течение добрых двух сотен лет у тамошних крупных землевладельцев существует мода на украшение своих обширных владений «живыми экспонатами» со всех концов земного шара. Содержатся эти звери, как правило, не в клеточных, а в «парковых» условиях — так что зачастую действительно имеют возможность и сбежать, и выжить в сравнительно мягком британском климате.

Другое дело, что такие «завозные беглецы» все-таки могут иметь отношение к криптозоологии!

Центром распространения самых загадочных слухов стали два английских графства, Эксмур и Суррей. Якобы там время от времени случались странные нападения на пастбищный скот, которые практически невозможно соотнести с действиями обычных хищников. Таковых в Англии, строго говоря, и нет: волк, рысь и медведь давно уничтожены, а лиса на взрослых овец или коз не нападает.

В Суррее загрызенные овцы были «разделаны» главным образом так, что это больше напоминало результат нападений крупных кошек. Наблюдения очевидцев, имевшие место с 1920-х по 1980-е годы, тоже заставляют думать о представителях семейства кошачьих. Некоторые наблюдатели даже сумели определить их вид: по их словам, речь могла идти лишь о… североамериканской пуме! Один раз ее даже удалось сфотографировать.

С 1970-х годов в Великобритании — правда, не в вышеупомянутых графствах — был добыт, причем иногда даже живьем, целый ряд «завозных» кошек: от рысей до леопардов. Есть среди них и одна пума, так что загадку Суррея, видимо, можно считать разрешенной (правда, один из загадочных котов оказался неизвестным ранее если не видом, то подвидом европейской дикой кошки — так что без криптозоологии все-таки не обошлось!). Но об Эксмуре этого сказать нельзя.

В отличие от Суррея, в графстве Эксмур таинственного хищника увидеть не удалось. Можно было делать выводы лишь на основе анализа останков его добычи. Лучше всего исследована серия жертв «эксмурского зверя», погибших в 1983 году. Всё это — овцы. Все они, по утверждению специалистов, были загрызены и съедены скорее в собачьей, чем в кошачьей манере. И опять-таки во всех случаях «стиль работы» был похож, но не идентичен действиям волка (этот зверь тоже может оказаться «завозным») или бродячих собак.

А кто еще может нападать на овец?

Как ни странно, такой хищник в Великобритании (не Англии!) водится, вернее — водился. Это — фолклендская волкоподобная лисица Disicion australis: зверь, размерами, силой и обликом занимающий в точности промежуточное место между обычной лисой и волком. Обитает (точнее — обитал) он, как следует из названия, на предельной окраине британских владений, Фолклендских островах у берегов Аргентины.

Еще Дарвин писал о дисиционе как о примере причудливого образца островной эволюции. Однако именно в те годы, когда создавалось «Происхождение видов», на Фолклендах начало развиваться овцеводство — и местные фермеры моментально ополчились на волкоподобных лис, которые и самом деле регулярно разнообразили свое меню бараниной. В результате этот вид, обитавший на ограниченной территории и так и не научившийся остерегаться человека (ранее из-за малоценного серого меха на него не охотились), вскоре оказался полностью истреблен. На воле последняя фолклендская лисица была убита еще в 1876 году…

А не на воле? Зоопарки ими в свое время не заинтересовались (что даже странно). Тем не менее имеем ли мы право предположить, что волкоподобные лисы, бывшие для британских коллекционеров существами не менее экзотическими, но более доступными, чем крупные кошки (ведь Фолклендские острова — даже не заграница!), могли оказаться завезенными в метрополию? Тогда они с успехом могли повторить путь «парковых» пум и рысей — то есть попасть на свободу и, поневоле выучившись осторожности, сформировать изолированную популяцию!

В конце XIX века в Англии было отмечено несколько нападений на овец, совершенных… лисицами! На всех зарисовках, иллюстрирующих эти события, «атакующая сторона» изображена очень крупной, а главное — серой. Все это — типичные признаки рода Disicion. И вместе с тем эти признаки недостаточно бросаются в глаза малоквалифицированному наблюдателю (фермеру или даже охотнику, на Фолклендах не бывавшему). Так что «беглый» дисицион вполне может быть принят за таких своих «двойников», как обычная лиса или бродячая собака!

Шанс на это весьма невелик, а на то, что фолклендский лис (если это все-таки он) сумел дожить в Англии не до рубежа XIX—XX вв., а именно до наших дней, и вовсе призрачен. Но если такое все же произошло, то для науки это будет гораздо больший подарок, чем сумевшая закрепиться в Великобритании популяция крупных кошек! Пумы-то и в Новом Свете сохранились, а дисиционы на Фолклендах — заведомо нет: острова невелики, даже небольшой группе довольно крупных зверей прятаться там негде. Во всяком случае, целые десятилетия до конца XIX в., и тем паче добрых полтора столетия до наших дней…