Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 5(31), 2022.

Внук случайно обнаружил в инете китайское тестирование деменции, позвал меня:

— Деда, проверь себя!

Я сначала возмутился, потом обиделся, но любопытство одолело.

На картинке множество темных силуэтов. Может, штук двести. В условии несколько этих лошадей отличаются от других. Главное, не сказано — чем отличаются. Вот паразиты! Не лошадки, а составители теста.

За две минуты надо найти нестандартных животных.

Типа, кто не успеет, тот старый дурак.

Щелкнул секундомер.

Время пошло!

Я принялся торопливо сравнивать хвосты и головы, пересчитывать ноги.

Вскоре сообразил, что часть лошадей на картинке — явные жеребцы.

Задумался: если остальные — кобылы и мерины, может ли это служить отличием по условиям теста?

Секунды щелкали и цокали, как белки в роще.

Кажется, деменция во всей красе, будь она неладна, ухмылялась с монитора.

Секунды утекали.

Я слышал настойчивое тик-так в наушниках и сопение Димки над затылком.

Но не сдавался. Впился взглядом в табун: темные гривы, гордые шеи, крепкие бока, квадратные копыта.

Успеть бы!

Вдруг наступила вязкая тишина.

Смолкли тик-так и сопение.

Исчезли, растворились стол, комп, кресло и стакан с чаем.

Я сидел в траве.

Ко мне, прихрамывая, шла симпатичная убогая кляча, похожая на… Росинанта?

Вокруг царил бесконечный зеленый луг с кудрявыми островками кустарника, усеянного белыми и красными бутонами. Синее небо таяло в серебряно кипящем горизонте. Картину портил пирамидальный вулкан с черной палкой дыма.

С неба размякшим блином свисали часы Сальвадора Дали.

Во мне, как пиво, вспенился восторг бесконечной свободы. Захотелось обнять хромую клячу, кривые часы и накрыть лицом весь луг.

Странные люди эти китайцы. Придумали удивительный мир, но перемешали в нем приметы сюрреализма, рая и чистилища. Как у них это называется? Я попытался вспомнить основы учения Конфуция. Инь и ян? Книга перемен… «Мы видим многое, но не замечаем главного».

Вот! Присмотрелся к обступившим меня лошадям.

И стал с внезапной уверенностью называть:

— Холстомер! Фру-фру! Буцефал! Боливар! Изумруд!

Они мне кивали, довольно фыркали и, кажется, улыбались! А я был вне себя от радости, поражаясь своей прозорливости, граничащей с пророчеством.

Из багульника вылезла худая черная кошечка с рыжими щеками, подошла, мяукнула.

— Мурка?! — изумился я. — Откуда?

Стоп. Кошку моего детства звали Пушка. Или Барсик? Зойка?

Легкая тревога зашевелилась в груди. Я еще пока уже не умер?

Откуда ребенок знает слово «деменция»?

Сообразил и усмехнулся. Я порой зову его Дименций. Значит, он решил, что это тест на совместимость наших с ним характеров.

Шевельнулся циферблат, дернулась минутная стрелка.

Вернулось бытие?

— Деда! Ты это… открой глаза! — донесся с неба испуганный детский голос.

— Вот охламон, — подумал я с досадой.

Не вернусь! Пускай. Чего уж… Буду вспоминать имя кошки.

— Деда, проснись! — настойчиво звал мой Димка-Дименций.

А Рыжуля терлась об меня головой, боками, горбатым хвостом и всё мурлыкала, мурлыкала…