Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 8(34), 2022.

Встреча с Джимом Майерсом (совладельцем Sasquatch Outpost, автором краткой инструкции по полевым наблюдениям за сасквачами — и, гласное, криптозоологом не кабинетным, а практикующим, устраивающим «мастер-классы» для начинающих) состоялась. Ничего сенсационного мы друг другу сообщить не смогли, но, собственно, это и не ожидалось. В любом случае разговор был продуктивным.

Сначала по существу публикации в колорадском журнале «5280», дайджест которой был опубликован в июльском «Горизонте». Напомню: это не описание признаков присутствия сасквача в исследуемой местности, а лишь краткие замечания именно для начинающих. Речь идет о признаках, на которые рекомендуется обращать внимание тем, кто впервые заинтересовался предметом, причем сделал это конкретно в условиях штата Колорадо.

На самом деле тема преподается не заочно. Существует специальный семинар, где тех, кто готов заниматься исследованиями в рамках гражданского проекта, инструктируют намного подробнее. Семинар этот, как указано и в публикации, не бесплатный: цена участия 250 долларов. (Довольно много: обычная стоимость семинаров подобного типа для натуралистов-любителей в разы ниже.) Организаторы установили такую цену именно потому, что в привлечении «широкой общественности» они не заинтересованы. Их интересуют только те, кого можно рассматривать в качестве потенциальных «гражданских учёных», как это называется в США: серьёзных исследователей вопроса.

По существу нашей темы как таковой. Джим Майерс этим проектом занимается не один, а вместе с группой действующих университетских учёных, которых криптозоологи советской школы в полной мере могут считать нашими коллегами. Мы обменялись фотографиями ряда основных образцов. Ничто из того, что я ему показал, удивления не вызвало, поскольку подобные признаки встречаются по всему материку и в той или иной форме характерны для всех популяций реликтового гоминоида на территории США. Единственное, что вызвало интерес, — это отпечатки зубов и выпотрошенная тушка енота. Особенно тушка енота. То, что никто, кроме сасквачей, в дикой природе добычу не потрошит, они и без меня знают прекрасно. Но он откровенно позавидовал тому, что мне удалось получить столь яркий образец. А фотографии отпечатков зубов он у меня попросил, чтобы использовать в поле в качестве сравнительного шаблона (после чего мы их тут же и скопировали). То есть сотрудничество налажено, и, если получить биоматериал или адекватные фотографии, Майерс просит не забывать о существовании и Колорадского университета тоже. Что ж, дополнительный контакт с авторитетным центром, где можно провести научную экспертизу, — дело, безусловно, полезное.

Задал я ему пару вопросов и о том, с какой целью, по его мнению, гоминоиды эти «постройки» и «древесные арки» делают. Ответ был примерно такой: для чего они это делают, мы не знаем, поэтому расцениваем так — или для обозначения территории, или для чего-то еще. Всё. А любых фантазий на эту тему стараемся избегать. «Главное, что эти постройки и арки являются признаками возможного присутствия объекта, и интерес представляет лишь то, посещает ли он эти точки сейчас или эти постройки были сделаны раньше. Это и проверяем. А все остальное интереса не представляет. Оно будет представлять интерес для этологов, но только после того, как будет выяснена морфология самого животного. Но и тогда это будет проблемой этологов, а не нашей».

Вот такой прагматичный подход.

Следующим вопросом к Майерсу было, как он относится к подкормке гоминоидов и что они для такой подкормки используют. Реакция была резко отрицательной. Они категорически против использования подкормки в условиях Колорадо — и не из-за сасквачей как таковых. Дело в том, что в Колорадских лесах довольно много бурых медведей. И если подкормку берет медведь, то он становится крайне опасным для людей. Поэтому они против какой-либо подкормки вообще. Безусловно, в отношении Колорадо они правы: здесь в результате нападения прикормленных бурых медведей каждый год гибнет в среднем четыре человека.

Задал я и вопрос о том, сплетают ли сасквачи стебли травы и гибкие ветки кустарников, что характерно для гоминоидов в России, прежде всего на Кавказе. Да, плетения встречаются в разных местах. Но колорадские исследователи не рассматривают эти признаки как существенные. Майерс объяснил, почему. Объект является высшим приматом — следовательно, не жестко следует инстинктам, основное поведение у сасквачей выученное, да к тому же еще и индивидуальное. Если же говорить о типовом (популяционном) поведении, то оно обусловлено прежде всего различиями в климатических зонах, характером лесов в целом и различиями в породах деревьев и трав, в частности. Поэтому все эти различия являются скорее межпопуляционными, нежели межвидовыми. Их же интересует конкретная популяция, которой они занимаются. Их задача — не изучение поведения по признакам активности, а получение информации о морфологии объекта. Поэтому информацию о поведении бигфутов в других местах планеты они не собирают, считают, что это вопрос этологии и биогеографии данных животных (или уж как их называть), а не вопрос морфологии. Так что с подобными вопросами он рекомендует обращаться к группе университетских учёных под руководством профессора Мелдрума: отношение к этой группе в научной среде очень серьёзное.

Задал я вопрос и о том, как они исключают возможное присутствие человека в случае обнаружения постройки. Майерс вообще удивился такому вопросу. Был здесь человек в сколько-нибудь обозримом прошлом или не был, значения не имеет. Люди таких построек не делают. Бобровую плотину человек тоже может построить, но не делает этого, поскольку она ему не нужна. Если же речь идёт о возможной намеренной подделке, то человек может сделать такую подделку однажды, в одном месте или в паре мест. Но чтобы разные люди по всему материку систематически и намеренно сооружали подделки одинаковой конструкции — само такое предположение Джим считает бредом. О таком еще можно было бы говорить где-то между концом 60-х и серединой 70-х годов, когда подобные сообщения носили сенсационный характер. Но уже с конца 70-х общественность на подобные сообщения перестала обращать внимание. Таким образом, даже мотивацию придумать для подобного поведения разных людей в разных частях материка — задача не для психически здорового человека. Поэтому когда они находят постройку, или арку, или неестественный отлом ствола дерева, то проверяют не на предмет возможного присутствия человека — а на признаки посещения этой точки объектом сегодня и сейчас. Остальное даже внимания не заслуживает. Если данная постройка в данное время не посещается сасквачами, то она никакого интереса и не представляет вне зависимости от того, является ли данная конкретная постройка поддельной или нет. То есть даже если в отдельных случаях такие подделки и могут иметь место, они никакого влияния на текущие исследования не оказывают.

Показал я ему и недавний отчёт о поездке в Мещеру (ссылку на посвящённое этой поездке заседание Смолинского семинара см. в подборке «О криптозоологии на YouTube: „Горизонт“ рекомендует»). И да, здесь он тоже подтвердил, что это обычные признаки присутствия реликтового гоминоида в хвойных лесах. Такие «убежища» встречаются даже в Скалистых горах, но к западу от Денвера, за Континентальным разделом (за главным хребтом), где есть хвойные леса. То есть российская экспедиция тоже, скорее всего, вышла на реальное место. Другой вопрос, посещает ли эти места гоминоид сейчас?

Спросил я его и про фольклор тоже, оглядываясь на то, сколь важным является этот вопрос для советской и постсоветской школы криптозоологов. И получил целую отповедь. Они вообще не считают фольклор на эту тему имеющим отношение к самой теме. Обоснование такое:

«Сегодняшние греки — это не тот же народ, что древние греки. Сегодняшние итальянцы — это не тот же народ, что древние римляне. Сегодняшние шимпанзе — это не те же шимпанзе, что тысячу лет назад. Следовательно, сегодняшние сасквачи — это не те же бигфуты, о которых можно узнать из фольклора прежних времён. Фольклором должны заниматься историки или историки науки, а мы занимаемся самой наукой и работаем на конкретную задачу».

Собственно, меня-то эти ответы не удивили. Скорее, я ничего иного в ответ и не ожидал, поскольку и сам работаю в той же парадигме. Я ведь, хотя и могу себя назвать криптозоологом советской школы (по, так сказать, «первоначальному образованию»), давно уже живу и работаю в США. А это очень характерно для американской профессиональной науки: если хочешь получить конкретный результат, то работаешь только на этот результат, не отвлекаясь на «высокие материи». Вопросы общей эрудиции в данной области — что называется, «в свободное от работы время».

Еще я спросил его и о том, что они используют для самозащиты (если понадобится), поскольку в ряде штатов уже начали вводить законодательный запрет на отстрел сасквачей. Ожидал, что он мне скажет про ветеринарное ружье, стреляющее специальными шприцами, — но нет! Они, оказывается, используют для этой цели тазеры — стреляющие электрошокеры, которые работают на дистанции до пяти метров. Сейчас выпускаются тазеры, которые валят любое крупное животное вплоть до слона. Думаю, что вряд ли их на слонах тестировали, но бизона такой тазер действительно валит. И получается, что, с одной стороны, не летальное оружие, а с другой стороны, есть время парализованный «объект» связать или как минимум обмерить и сфотографировать. Так что я тоже уже купил себе такой тазер.

Вот такая произошла у меня беседа с Джимом Майерсом. Оказалась ли она полезной лично для меня? Только в том плане, что я получил лишнее подтверждение тому, что действую в правильном направлении. Но как практически получить конечный результат, это по-прежнему остаётся моей проблемой, здесь коллега из Колорадо ничего практического подсказать не смог, поскольку у них проблема та же самая.

Собственно, она у всех нас одна и та же…

Вот еще кое-какая информация по США. Издание «Комикбук» (одно из подразделений телекомпании CBS) опубликовало статистику по сообщениям о встречах с бигфутом, он же сасквач, за 2020 год: https://comicbook.com/. В качестве мест, откуда чаще всего поступают сообщения, среди прочих указаны Appalachia, West Virginia и Montana. Просто, чтобы читатели лучше представляли себе, где это: West Virginia — это и есть Appalachia на границе штатов Virginia и West Virginia; я в этой местности периодически бываю и изначально полагал, что популяция, обитающая по берегам Потомака, — это часть Аппалачской популяции. А Montana — это и есть знаменитый Йеллоустонский заповедник, который находится на границе штатов Wyoming и Montana.

А взяли они эту статистику у компании Satelliteinternet (https://www.satelliteinternet.com/resources/states-with-the-most-bigfoot-sightings/). Это агрегатор провайдеров спутникового Интернета для покрытия районов, удаленных от крупных городов: фактически агрегатор всего спутникового Интернета страны. Так что по этой ссылке желающий может посмотреть не статистическую выборку, а полную статистику по нашему вопросу за 2020 год.