Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 10(36), 2022.

На базу отдыха приехали под вечер. Встретил их только злой пёс на цепи. Весь персонал молодая вдова уже рассчитала. Дима завёл внедорожник под навес гаража и принялся таскать багаж в хозяйский дом на бугре.

Нездоровый румянец закатного неба обещал беспокойную ночь. Глядя на сползающий по сопке туман, Дима прикинул, успеет ли добраться в город раньше непогоды. До трассы отсюда километров пять, не меньше. «Чироки» у него, конечно, зверь, но старенький. Зачем рисковать?

— …зачем рисковать? — эхом откликнулась Маша.

— Ты телепатка? — удивился Дима.

Маша взяла его за руку.

— Ты же не бросишь меня здесь одну на ночь глядя?

Приключение, подумал Дима. А вслух сказал:

— А как тут у вас ворота запираются?

Маша захлопала в ладоши и радостно призналась:

— Понятия не имею!

* * *

Она по инерции ещё пару минут убеждала Диму остаться. Места на базе полно, еда в холодильнике. Заодно встречу отметят. С выпускной ночи не виделись.

А ведь, если бы не выпускной, его бы тут не было. По пути из аэропорта Маша проговорилась, что писала всем, кого смогла найти в сети. Откликнулся только Дима.

В школе Маша раздражала многих — богатая, разодетая, капризная. Покупала в буфете целую коробку «киндеров» и весь урок ломала их ради нового пластикового бегемотика. На перемене сразу убегала, оставляя на парте гору сладкого крошева. Шоколад Маша не ела, у неё была аллергия на какао. А у одноклассников — на Машу. Но она этого не замечала.

— Оставайся, мальчик, с нами! Будешь нашим королём! — шутливо пропела она вдруг.

Надо же, не забыла в своих Штатах…

— Сундуков не обещаю, но плавать можешь хоть до утра! — Маша кивнула на бассейн внизу. Насосы никто не отключил. Термальная вода исправно поступала в широкую бетонную чашу, переливаясь затем в реку. Её отца никогда не заботила экология. А теперь и вовсе ничего не заботит… — Если не струсишь под снегом купаться, — хихикнула она, глядя в небо.

Дима вспомнил, что раньше тут был ещё и крытый бассейн, с сауной и банкетным залом. Сгорел давно, конкуренты Машиного отца постарались…

За разговором спустились к машине, где оставался последний чемодан. Дима не удержался от подначки:

— Будешь тут отрываться, пока мачеха покупателя ищет?

— Она мне даже не мачеха! — фыркнула Маша.

Дима пожал плечами:

— Ну, как-то же надо её называть?

* * *

С наступлением сумерек фонари зажглись автоматически, так что парочка вернулась в дом без приключений. Куда дольше возились с засовом и шарахались от пса. Машу он не признал за давностью лет, а на Диму и вовсе кидался. Но цепь не пустила.

Перекусили наскоро, и Маша потащила его в бассейн.

Там было хорошо. Пар клубился над головой, иногда расходясь под порывами ветра. Маша визжала, бултыхалась и брызгала в Диму горячей водой. А затем вдруг подплыла, толкнула упругой грудью, прижалась мокрым носом к его щеке и тихо спросила:

— Думаешь, я забыла про ту ночь?

— Не думаю, — честно ответил Дима.

И они чуть не утонули, прижавшись друг к другу…

* * *

А потом, лёжа в широкой кровати, Маша рассказывала о скучной жизни в Штатах. Дима кивал, борясь со сном. И думал, что, если бы её батя не загнулся от рака, Маша сюда бы не вернулась. Впрочем, она и так опоздала на кремацию, даже не знает, где мачеха прах развеяла…

— А почему ты отца к себе не взяла? — из вежливости спросил Дима. — У вас же медицина лучше…

— Зачем?! — изумилась Маша. — Этот жмот оклемался бы и ещё лет сто протянул. Всё бы этой сучке в итоге отписал. А так хоп, и я тоже наследница.

Дима незаметно поморщился. Маша осталась прежней. Только ей теперь не бегемотика из «киндера» подавай, а половину стоимости от базы отдыха «Медведь»…

* * *

Страшно завыл пёс у ворот. Дима очнулся от путаного сна, взглянул на часы. Слегка за полночь. Снаружи гремела буря. Рядом тяжело дышала Маша. Он поискал её в темноте, но нашёл только отброшенное одеяло. Дыхание становилось всё громче, словно Маша куда-то бежала. Дима окончательно проснулся, щёлкнул выключателем лампы. Света не было. Видимо, линию ветром оборвало…

Он дотянулся до телефона, посветил фонариком.

Маша, прижавшись ухом к двери, сидела на полу.

— Ты чего? — Дима рывком поднялся с кровати.

— Выключи! Сейчас же!

Спорить не стал, выключил свет, на ощупь добрался до двери. Маша дрожала всем телом. Дима попытался её обнять, но она оттолкнула его.

— Ты что, не слышишь?! — Она всхлипнула.

Дима хотел возразить, что сейчас, кроме завываний ветра и пса, ничего не слышно. Но в тот же миг уловил странный стук из коридора. Словно кость ударялась о кость. Знакомый звук…

— Это бильярд! — громко прошептала Маша.

Похоже, я всё ещё сплю, решил Дима, покрываясь холодными мурашками.

* * *

Но всё это было наяву. Снежная буря над базой отдыха, стук шаров из бильярдной и ледяной страх внутри. Пёс перестал выть, зато Маша поскуливала, не переставая. Дима подхватил её на руки, отнёс на кровать и укутал одеялом. Сам присел рядом, ломая голову над тем, что теперь вообще делать.

Таская вечером чемоданы, он хорошо разглядел, что дверь в бильярдную не просто заперта, а зашита листом толстой фанеры. Озвучил своё мимолётное удивление, и Маша фыркнула что-то на тему жадной мачехи, пускавшей клиентов даже в пустующий хозяйский дом.

Будем рассуждать логически, решил он. Сами по себе шары кататься не могут. Даже если там окно ветром настежь распахнуто и гуляет свирепый сквозняк. Кто-то залез в дом, пока они спали? Возможно. Но почему этот кто-то ведёт себя так нагло?

Дима погладил дрожащую Машу по плечу.

— Да это пацанва из посёлка безобразничает, я их шугану…

Маша поджала колени к подбородку, словно пытаясь спрятаться сама в себя. И простонала из-под одеяла:

— Лучше вызови police… ну, ментов.

Дима усмехнулся. Ещё бы 911 попросила набрать!

— С этим здесь глухо, Маша. Они и в хорошую погоду не кинулись бы.

Он поднялся, посветил себе телефоном, чтобы найти одежду. Без штанов никого не зашугаешь. Впрочем, с голыми руками тоже. Но во внутреннем кармане куртки совершенно случайно лежит травмат…

— Будет громко, но ты не пугайся.

— Спасибо, я уже…

Дима хмыкнул и вышел в тёмный коридор. Бильярдная через две двери направо, не заблудишься. Странно, почему из-под фанеры пробивается свет? Линию же оборвало. Костёр там развели, придурки?!

Он подскочил к двери, саданул по фанере рукояткой травмата и заорал:

— А ну, пошли на хер отсюда!

* * *

Никакой реакции. Только мерный перестук шаров, словно после удачного удара. И свет сквозь щели неяркий, но ровный. Не от огня.

Заглушая вернувшийся страх, Дима зарычал и пальнул в потолок. Вышло громко. Даже уши слегка заложило. В комнате завизжала Маша. Свет из бильярдной усилился, озаряя коридор, и Дима заметил, что шурупы сами собой быстро выкручиваются из фанеры…

Он едва успел отскочить в сторону. Нарезная шрапнель ударила в стену, следом на пол упала фанера. Дверь беззвучно распахнулась.

Дима обеими руками вцепился в рукоятку травмата, направляя его в сторону сияния. Не потому, что пальцы отчаянно дрожали, а просто хотелось за что-нибудь покрепче ухватиться.

В проём шагнула грузная тень:

— Чего буянишь? Крутой?

Явно не пацан. Голос низкий, вибрирующий. У Димы заныло под ложечкой. Он молча повёл стволом, указывая на шурупы в стене.

Тень качнулась на пороге.

— И что?! Мой дом, что хочу, то и ворочу!

Осознать сказанное Дима не успел, неодолимая сила втащила его назад, в комнату. Дверь захлопнулась перед самым носом. И только тогда он понял, что неодолимой силой была Маша в состоянии смертельного ужаса.

— Это он! Вернулся…

* * *

Голос мертвеца грохотал, перекрывая бурю.

— Лучше открой сама, целее будешь!

Маша спиной прижалась к двери и завопила, мотая головой:

— Нет! Тебя больше нет! Ты сдох, тебя сожгли и по ветру развеяли!

Заскрипели, выворачиваясь из косяка, хлипкие петли. Маша отскочила к Диме, больно сжала плечи:

— Пуля! У тебя есть серебряная пуля?!

Дима ощутил, как сознание распадается на неравные части. Меньшая его часть чувствовала лёгкое сожаление от того, что для травмата не выпускают подобных боеприпасов. Но все остальные части Димы были уверены, что тут никакой пулей уже ничего не исправить.

— Верно! — загремело с той стороны. — Ничего не исправить! Мы с шаманом тогда всё правильно сделали!

Маша отпустила Диму и затравленно оглянулась. Занятый попытками собрать осколки сознания, он всё же услышал, как она прошептала:

— Не может быть… Он же просто дурачил тебя. Ты его за это потом и завалил…

Дверной косяк заходил ходуном.

— Открой! Сама! Лучше будет!

Дима неожиданно для самого себя нажал на спуск и всадил в дверь всю оставшуюся обойму.

Грянула тишина…

* * *

— Зря ты это, пацан, — пророкотал мертвец, просачиваясь в комнату.

Дима покорно развёл руками. Мол, сделал всё, что смог.

— Ну что тебе от меня нужно? — простонала Маша.

Непогода притихла, сквозь тучи проглянула полная луна. По стеклу снаружи сползали мокрые снежные языки, отчего по комнате змеились тени.

— Эта дура слишком быстро смылась. Словно догадалась…

Маша обречённо кивнула.

— Всё правильно сделала, и над бассейном развеяла, и к полнолунию подгадала. А ночевать не стала…

Все тени вдруг сплелись в одну линию между мёртвым отцом и дрожащей дочерью. Девушка всхлипнула.

— Я… не хочу…

Линия вздрогнула, расплываясь.

— А я хочу! — тут же не своим голосом сказала Маша и торжествующе захохотала.

Сознание Димы вновь разлетелось на части, но на этот раз надолго…

* * *

Очнулся он на полу. Лицо горело от пощёчин. Маша сидела рядом на корточках, с интересом щупая свою грудь.

— О, очухался, зятёк? Вставай, дело есть.

— Меня Дима зовут…

Она хмыкнула, рывком поднялась, протянула руку.

— Уже в курсе. А ещё ты трахаешься зачётно.

Дима поёжился, инстинктивно отстраняясь.

— Да не ссы, не трону. А её я буду иногда выпускать. Дочь всё-таки…

Дима зачем-то кивнул.

— Ну, вот и ладушки!

Дима осторожно встал, помялся и всё же спросил:

— А зачем вы…

— Да затем, что жить хорошо, пацан!

Прозвучало убедительно, конечно. Однако…

— Но почему всё… вот именно так?

— Да шаман пошутил немного. Напоследок…

Дима задумался над следующим вопросом, но тут же вздрогнул от крепкого хлопка по плечу:

— Пойдём, лучше шары покатаем, пока луна не зашла. Ты в американку играть умеешь?