Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 9(23), 2021.

Дед умер тихо. Просто не проснулся. Самогонка ли была тому виной, переживания, или от старости сердце не выдержало — то не бабке было судить, чай, не доктор.

Вот ведь беда: внук пропал, а тут еще и супруг помер.

А ведь еще недавно все было хорошо. Дед, царство ему небесное, щерился на солнце беззубым ртом, а внучок скакал рядом, озорно гогоча. Где ж малой теперь? Сгинул, не сыскать следов.

Участковый, убирая пот с лысины засаленным платком, виновато пожимал плечами — не знаю, мать, извини…

А чего ж там знать-то? Видела она и сама, как в деревню пару дней назад, рыча мощным мотором, заехал джип.

Каждый год — одна и та же картина. Черная квадратная тачка останавливается возле магазина. Из автомобиля, кряхтя и посмеиваясь, вылезают четверо: высокая рыжая девка, мелкий лопоухий пацан лет двадцати, грузный мужик среднего возраста, с сединой в волосах и огромный, метра под два ростом, сутулый детина, постоянно посасывающий чупа-чупс. Ей-Богу, посасывающий, бабка сама видела.

Затарившись водкой и закуской, компашка традиционно отправлялась в сторону озера — «культурно» отдыхать.

И, что ни год, то потери по деревне: у одних коза пропала, у других — корова, у третьих — пес лаял, потом заскулил жалобно, больше его и не видели, только пятна крови во дворе.

Народ разное говорит: кто про рысь рассказывает, кто про беглых зеков байки травит. Но старое сердце не обмануть — это все они, пришлые, их вина…

«Прости, Паша… Позже. Вернусь, похороню, как полагается», — бабка вскидывает пальцы к плечам, крестясь.

До озера недалеко, полчаса пешком.

А вот и первый. Лопоухий ищет что-то на старых овощных грядках: проголодался, видать.

Как там про нее раньше говорили? «Ходит тихо — убивает быстро»?

Не так уж и важно, что в руках нет ножа. Нужно лишь подкрасться незаметно. Наклон — и ладонь сжимает прошлогоднюю морковку.

Лопоухий едва успевает раскрыть рот в изумлении, как длинный корнеплод вонзается в его глазницу.

Тело еще дергается в конвульсиях, а она уже привычно обыскивает карманы. Деньги? Ни к чему. Острый длинный нож в самодельных ножнах? Самое то.

Скрипит дверь в домике, на порог выходит седоволосый.

— Эй, Косой, ты где?

А бабка уже рядом, метрах в пяти. Понимает — не подойти ближе, уже напрягся враг, почуял неладное.

Бросок. Не успевает дернуться мужик в сторону, лезвие вонзается ему чуть ниже кадыка. Исходя кровавыми пузырями, сползает по стене.

Быстрее, быстрее! На кураже бабка влетает внутрь домика.

Девица рядом со столом, на котором лежит мальчишка, сжимает блестящий изогнутый нож. Ее красивое лицо искажает злая гримаса. Здоровяк растерянно мнется в углу.

Не обращая на чужаков внимания, бабка подходит к внуку, выдыхает облегченно:

— Живой!

Разрезать веревки — дело пары секунд.

Она подталкивает круглолицего мальчугана к двери:

— Беги, Колобок!

Верзила дергается, но в него летит припасенный для такого случая горшочек с разъяренными пчелами.

Бабка поворачивается к рыжей:

— Ну что, сама мне песенку споешь, или попросить?..