Это был самый обыкновенный стеклянный графин. Такие обычно ставят в офисах небольших фирм для вида. Как говорится, чтобы был. Графин стоит на краю стола и покрывается пылью. Иногда работники замечают, что вода в нем зацветает, и тогда этот предмет интерьера поспешно суют под водопроводный кран в каком-нибудь туалете. И цикл повторяется вновь.

Этот графин был именно таким. Никто не знал, кто и когда его сюда принёс. Графин был очень старый и в сумятице дней даже потерял свою крышку. Стоял он на пятом этаже многоэтажного здания в крохотной комнатке за дверями с надписью «Престо. Оргтехника и комплектующие для компьютеров». Вы, наверняка, без труда вспомните пару-другую таких зданий в своём городе. Начинающие компании или просто средние предприниматели арендуют в большом здании очень маленькую комнатушку и гордо называют её офисом.

 Именно в таком улье, набитом сотами из разносортных компаний и агентств, существовала компания «Престо». Работал в ней компьютерный специалист Максимов, в чьи обязанности входило ознакомлять оптовых покупателей с товаром, что в огромных количествах залеживался на складах, принадлежащих боссу.

В тот ничем не примечательный вечер Максимов занимался своими привычными делами. Клиенты не заходили, и компьютерный специалист атаковал магическими заклинаниями орды монстров, копошащихся на экране его ноутбука. И потому он не сразу сообразил, что что-то в офисе изменилось. До его слуха упорно доносился какой-то булькающий звук, и Максимов отвлекся от игры. Первое, что он подумал – это то, что закипел чайник. Хоть Максимов и не ставил чайника, он нехотя поднялся и подошёл к столу. Он даже не стал проверять, была ли в чайнике вода, поскольку то, что он увидел, сразу определило направление булькающего звука. На столе стоял графин, в котором кипела вода.

Максимов с опаской прикоснулся к графину. Стекло оказалось холодным. Максимов приподнял графин и осмотрел его со всех сторон. Последний везде оставался стеклянным и холодным. Это просто всполошило Максимова. Он аккуратно поставил графин на стол и судорожно достал из пачки сигарету. Такое бывает раз в жизни! И, как назло, ни камеры, не фотоаппарата. Как всегда.

Максимов, так же судорожно, как и достал, кинул сигарету и выбежал из офиса. Он просто вбежал, ворвался в офис напротив.

 Влад читал книгу и потягивал из кружки чай.

— Ты опять ополоумел?- не отрываясь от книги, произнёс он.

— Быстро! Быстро ко мне!- задыхаясь, закричал Максимов.

Что-то в виде Максимова Влада насторожило. Он быстро поставил кружку на стол и выскочил из-за стола.

— Шура, что случилось?

— Сейчас сам увидишь,- произнёс Максимов на ходу.

— Гляди,- сорвалось у Максимова, едва они вошли в комнату.

— Что?

Максимов тупо уставился на графин, в котором тихо покоилась вода.

— Только что в этом графине кипела вода.

— Опять я оказался прав. Ты всё-таки ополоумел.

— Да нет же! В самом деле. В нём только что кипела вода,- растерянно говорил Максимов, вертя в руках графин.

— Это одна из самых глупых твоих шуток.

Максимов вопросительно посмотрел на Влада:

— Тогда может быть это твоя удачная шутка?

— Шура, тебе пора лечится.

— Тогда объясни мне, отчего в графине могла закипеть вода.

— Ну, я где-то слышал, что вода закипает от повышения температуры.

— Обломись, графин-то был холодный.

— А вода?

— Вода? Чёрт, не подумал. Ну, это же, в конце концов, графин, а не термос. Тем более это не объясняет тот факт, что она сейчас не кипит.

— Остыла,- буднично произнёс Влад.

— Это и впрямь не твоя шутка?

— Нет, но если кто-то над тобой так пошутил, то очень удачно. У тебя есть стакан?

— Чашка сойдёт?

— Давай.

Максимов достал из шкафа старенькую чашку, из которой он попивал кофе. Влад взболтнул графин и налил воды в чашку.

— Это пить можно?

— Рискни.

Влад осторожно пригубил воду.

— Тьфу! Застоявшаяся. Ты когда её последний раз менял?

— Ммм… Давно.

— Чайку сделай себе из этой гадости.

— Что ты думаешь?

— Не знаю. Ты уверен, что она кипела?

— Ну, булькала, по крайней мере. Графин на ощупь был холодный.

— Может, просто вибрация какая-то была? Ну там, троллейбус под окном проходил…

— Ага, и Мамай вместе с Золотой ордой. Я его в руках держал, когда он кипел.

— Тогда есть ещё вариант. Резкое понижение давления. В вакууме вода кипит при комнатной температуре.

— В вакууме и кровь в венах кипит при комнатной температуре.

— А я и гляжу, ты какой-то взъерошенный сегодня.

— Ладно, серьёзно, что ещё могло вызвать такую реакцию?

— Некоторые вещества ослабляют поверхностное натяжение воды. Вот, например, вспомни, как вскипает чай, когда добавляешь сахар.

— А в этом что-то есть. Ведь, наверное, есть что-то и посильнее сахара.

— Есть-то есть. Наверное, где-то в секретных лабораториях.

— Час от часу не легче.

Максимов взял со стола оставленную сигарету и, наконец-то, закурил.

— У тебя ещё есть?

Максимов кинул через стол пачку и подошёл к окну.

— Саня?

— Что?

— Саня, ты это видел?

Максимов отскочил от окна и подбежал к столу. С графином опять было что-то неладно. Зеркало воды в нём медленно приобретало угол наклона относительно плоскости стола. Максимов кинул быстрый взгляд на Влада, и их взгляды встретились.

— У тебя есть камера?

— Риторический вопрос.

— Понятно.

— Может, это дом наклоняется?

— Да, точно. Ещё секунда, и мы вывалимся из окна. Градусов тридцать уже есть.

— Левая гравитация,- предположил Максимов.

— Очень возможно,- произнёс Влад.

Максимов провёл рукой на некотором расстоянии от графина.

— Я ничего не чувствую.

— Выходит гравитация действует только внутри графина?

— Однонаправленного гравитационного поля не существует. Да и изоляции для гравитационного поля не существует.

— Ещё какое-то поле?

— Какое? Ну, выруби на всякий случай все электроприборы в комнате что ли.

— Только комп работает.

— Вырубай.

Влад выдернул из розетки штекер.

— С ума сошёл?! Я только вчера винду переустановил.

— Забудь. Тут поважнее будет.

— Блин, три секунды – выключить.

Влад нагнулся над графином.

— Интересно, а когда верхний край воды достигнет горлышка, вода выльется?

— Я тоже об этом подумал.

Вода в графине стала опасно покачивать сосуд.

— Придержи его.

— Может, сам придержишь?

— В конце концов, чей это графин?

— Ну, ладно,- произнёс Максимов и неуверенно взялся за гладкое стекло.

— Ничего не чувствуешь?

— Пока нет. Он просто кренится оттого, что вода сосредоточена неравномерно. Да, и видишь, вода стала подниматься медленнее.

— Угу, и что-то подозрительно волнуется.

— Может, я рискну его приподнять?

— Ну, попробуй.

Максимов, затаив дыхание, поднял сосуд. Вода продолжала ползти вверх. Максимов аккуратно перенёс графин на другой стол. Вслед за ним подошёл Влад.

— Ну, что: пока вроде без изменений,- констатировал Максимов.

— Выходит, от местоположения это не зависит.

— Значит, дело во внутренней среде. Что-то или в стекле, из которого сделан графин, или, собственно, в воде.

— Логично.

— Постой! А в стакане, из которого ты пил, ещё осталась вода?

Влад рванулся к стакану.

— Есть!

— Ну и?

— Вроде ничего: вода как вода.

— Значит, всё дело в графине.

Влад поднял стакан и переставил туда, где до этого стоял графин. Убедившись, что ничего не происходит, он поднёс его к графину.

— Однозначно, в графине,- Влад недоверчиво понюхал жидкость в стакане и сморщился.- Надеюсь.

— Тебя не пучит?

— Злорадствуешь? Совсем нехорошо издеваться над человеком, пожертвовавшим здоровьем ради эксперимента.

Максимов понюхал воду в графине.

— Старая водопроводная вода.

— Я могу, в принципе, отнести её на анализ. У меня есть друг-химик.

— Хорошо иметь полезных друзей.

— Завтра обязательно отнесу. Лучше, наверное, даже вместе с графином.

— Посмотри!

Вода в графине почти достигла горлышка и пошла рябью. На её поверхности начали лопаться пузыри.

— Опять кипит.

— Угу…

Вода выдала последний, самый большой пузырь и плюхнулась на дно графина.

— Что? Всё?

— Ту би континидэт.

— Думаешь?

— А почему нет?

— Ну, давай посмотрим

— Может, стоит его тогда поставить обратно на тот стол?

— Давай.

Максимов вернул сосуд на стол, где изначально стоял графин, и уселся напротив. Влад сел рядом и тоже впялился в графин.

— Слушай, Шура, а ты не психокинетик?

— Чего?

— Ну, предметы, там, не двигаешь взглядом?

— Последние тридцать лет – нет.

— Знаешь, иногда люди даже без всяких таких способностей могут неосознанно проецировать психокинетическую силу на определённые предметы. В твоём случае это оказалась вода в графине. Скорее всего, у тебя какая-то психическая связь с водой или что-то в этом роде.

— «Секретных материалов» насмотрелся?

— А что? Это пока самая неопровержимая из наших догадок.

— У меня есть более сильная идея.

— Ну, просвети меня.

— Ты когда-нибудь слышал об энтропии?

— Что-то обратное энергии. Рассеивание энергии, если не ошибаюсь?

— Ну, вроде того. Кроме того, энтропия – это мера хаоса. Беспорядочность движения всех микрочастиц описывается законами энтропии.

— А, типа, сохранение энергии?

— Почти. То есть, энтропия и третий закон термодинамики утверждают, что частицы движутся произвольно, в зависимости от соотношения соударений.

— В идеальном случае каждая пара частиц уравновешивает друг друга.

— Именно. Поэтому вероятность того, что все частицы среды начнут двигаться в одном направлении, ничтожно мала, стремится к нулю. В нашем случае с графином воды два измерения перекрыты стенками сосуда, то бишь выполняют для свободных частиц роль парной частицы. Плоскость соприкосновения с воздухом также не даёт вырваться молекулам воды за счёт поверхностного натяжения.

— Ну, постоянное испарение-то всё-таки происходит.

— Небольшое. Это, учитывая стабильность энтропии.

— О, даже мера хаоса имеет стабильность!

— А как же? Так вот, если же посчитать, что в одну сторону разом двинутся все частицы, то вода начнёт волноваться.

— Или крениться….

— Заметь, это никак не перечит законам сохранения. Просто существует такая вероятность.

— Что-то я не очень представлю, как все молекулы могут двинуться в одном направлении. Да и сила внутреннего взаимодействия у воды великовата.

— Но ведь один раз на миллион триллионов это может случиться.

— Конечно. Но никак не два раза в одной комнате. Кроме того, сколько у воды степеней свободы? Пускай она закипела от потока однонаправленных частиц. Но чтобы создавала идеально равномерный крен?

— По крайней мере, эта теория не хуже твоего психокинеза.

— Только как теория.

Прошло полчаса. Влад нервно передёрнул плечами.

— Слушай, Саня, извини. Это всё очень интересно, но мне уже давно пора домой.

Максимов глянул на часы. И в самом деле, было уже поздно.

— Может забрать графин домой?

— Не самая хорошая идея — хранить такую штуку дома. Откуда мы знаем, что она ещё может сделать?

— Графин с водой?

— И всё же.

— Пожалуй ты прав. Я останусь здесь.

— Тебя жена не грохнет за то, что ты не ночевал дома?

— Она на даче.

— Везёт же. Ладно, пойду, офис закрою,- произнёс Влад и скрылся за дверным проёмом. Когда он вернулся, Максимов пытался зажечь сигарету отсыревшими спичками.

— Ты бы проветрил здесь. Клиенты задохнутся.

— И точно.

Максимов открыл форточку.

— Пошёл бы ты домой. Оно тебе надо?- глядя на графин, произнёс Влад.

— Кто его знает, может тут дело и не в энтропии, а в месте.

— Знаешь, если всё дело в энтропии, то вероятность того, что это повторится, равна той, что на тебя упадёт метеорит или моя собака съест сама себя.

— При чём тут твоя собака?

— Да это так, к слову. Ну, давай, счастливо.

— Пока.

За Владом захлопнулась дверь, и Максимов остался один. Только теперь он сообразил, что сидеть здесь одному, да ещё и с этим графином, довольно страшно. Но графин молчал, и, посидев минут с пятнадцать, Максимов поставил чайник. Ещё через полчаса он допил чай и позвонил Владу.

— Влад?

— Да,- голос звучал глухо и надрывно.

— Что-то случилось?

Влад промолчал.

— Как твоя собака?- попробовал пошутить Максимов.

— Какая её часть?- со злым сарказмом донеслось из трубки.

Максимов перевёл взгляд на графин – вода в нём висела неровным пузырём.

В трубке Влада раздались короткие гудки.