Кым-Тыр был самым обычным котянгером. Настолько обычным, насколько позволяло его естество. А потому, Кым-Тыр не утруждал себя заботой о хлебе насущном. Во всяком случае, до тех пор, пока это самое естество не начинало жёстко напоминать о себе. В такие дни Кым-Тыр отправлялся на кошкодром.

Нет, не так – В ТАКИЕ ДНИ КЫМ-ТЫР ОТПРАВЛЯЛСЯ НА КОШКОДРОМ!!!
Потому как его там ни разу не ждали.
Оно и понятно: сколько котянгеров существует в мире? То-то! А если ещё добавить то, что естество всякий раз проявляется по-разному…
Поэтому первым делом Кым-Тыр должен был зарегистрироваться в нужной секции: едавой, мурлычной, шкуролизной или другой. Число секций росло день ото дня, так как естество находило всё новые и новые формы для своего проявления. Но самыми посещаемыми были секции бесёжная и успокоительная. И вот почему…
Всякий раз прибытие котянгера на кошкодром сопровождалось одним и тем же ритуалом: он отстаивал огромную очередь в регистратуру. Там получал листы анкеты и заполнял её тут же за стойкой. Ручка, которой заполнялась анкета, была привязана длинной тесьмой к подоконнику и оканчивалась небольшим пёрышком.
Это было сделано намерено, чтобы отвлечь естество от проблем насущных и настроить его на игральный лад. Пока рядовой котянгер заполнял анкету, пёрышко щекотало усы, вызывая неутолимое желание выпустить когти. В результате секций на кошкодроме было намного меньше, чем могло быть. Ведь, если проявления естества не сильно запущены, то происходил перенастрой на игру, и котянгер поступал прямиком в бесёжную секцию. Как следует утомившись, рядовой котянгер возвращался домой отдыхать. Но неудовлетворённое естество назавтра снова гнало рядового котянгера на кошкодром. И всё повторялось.
В результате кошкодром был всегда полон котянгеров, большинство из которых, как по накатанной, отправлялись в бесёжную.
В тот день очередь была особенно длинной, и многим котянгерам в этой очереди уже и не надо было, чтоб пёрышко щекотало усы – им хватало того, что они видели, как это самое пёрышко порхало. И очередь, поначалу тихая и сосредоточенная, начинала всё сильнее гудеть, урчать, рычать, и, наконец, практически, реветь.
Кым-Тыр сдерживался из последних сил, потому что он точно знал, чего хочет. А хотел он в исследовательскую секцию. И не просто в исследовательскую, а в космолётную. Именно поэтому было важно сохранить холодный рассудок. Но как это сделать, если котянгеры в очереди приходили во всё большее возбуждение! Всё чаще и чаще то тут, то там возникали короткие стычки. И чем сильнее росло возбуждение, тем медленнее двигалась очередь.
Кым-Тыру пока удавалось сохранять хладнокровие, но всё чаще он ловил себя за лапу, готовую полоснуть когтями по морде несносного соседа.
Страсти разгорались всё сильнее. Казалось, ещё чуть-чуть, и все присутствующие отправятся в успокоительную секцию. Этого Кым-Тыр позволить никак не мог. Дело в том, что у него были большие планы. Кым-Тыр хотел стать космонавтом! А кто ж доверит пилотирование космо-капсулы несдержанному котянгеру? Кроме того, была ещё одна проблема – нужно было найти подходящего космо-моуди. Но Кым-Тыр решил решать проблемы по мере их поступления.
Так вот, когда очередь Кым-Тыра почти подошла – что такое парочка кандидатов в бесёжную? – случилось неприятное. Два котянгера – тот, что стоял в очереди впереди Кым-Тыра, и тот, что стоял следом за нашим героем, вдруг с диким визгом вцепились друг в друга и покатились по залу, раскидывая окружающих. Хотя, нет, не всех они раскидали – многие присоединились к этому клубку взбесившихся котянгеров, отчего визг и рёв поднялись такие, что сирену Кым-Тыр услышал не сразу, а только в тот момент, когда зал начали заполнять дохто-моуди. Они принялись длинными гофрированными щупальцами бесстрастно выхватывать котянгеров из клубка и аккуратно отправлять их в успокоительную.
Внутри Кым-Тыра всё похолодело – а вдруг и его сейчас загребут вместе со всеми?! И Кым-Тыр, сначала несмело, а потом всё настойчивее, начал отступать к регистратуре.
Через окошко на него смотрели жалостливые глазки молоденькой мини-моуди, на табличке которой значилось «Ольгянгер». Едва их взгляды встретились, как Ольгянгер протянула Кым-Тыру листки анкеты. Никогда ещё Кым-Тыр так быстро не заполнял их. Он писал, пёрышко порхало, а дохто-моуди приближались. И в тот момент, когда гофрированное щупальце уже нависло над Кым-Тыром, Ольгянгер звякнула анкетоприёмником и протянула сжавшемуся Кым-Тыру пропуск в исследовательскую секцию. Дохто-моуди сразу же потерял интерес к Кым-Тыру.
Ещё несколько минут Кым-Тыр стоял, боясь шелохнуться. Когда же он осмелился оглянуться, то увидел, что в зале никого нет.
Со всей нежностью, со всей теплотой, со всем мурчанием Кым-Тыр поклонился Ольгянгер. А она, пожав плечами, предложила:
– Хотите, я вас провожу? Посетителей сегодня всё равно больше не будет.
– Почту за честь, – снова поклонился Кым-Тыр.

У многих читателей, вероятно, возник вопрос: каким образом мини-моуди оказалась в регистратуре кошкодрома? Вопрос закономерный! Но дело в том, что Ольгянгер была необычным мини-моуди. С одной стороны, она типичный представитель древней династии космо-моуди, но с другой, после того, как архи-моуди построили новый кошкодром, котянгеры перестали летать в космос, и в результате, некогда большая исследовательская секция перестала пользоваться популярностью – благодаря нововведённым бесёжной и успокоительной, слишком мало котянгеров могло теперь добраться до космоса. Мало стало идей, мало вдохновения и, как итог, когда в семье космо-ветеранов моуди решили собрать себе преемника, элементов оказалось неимоверно мало – хватило только на мини-моуди. И чтобы знаменитый некогда род не прервался, решено было отправить малышку Ольгянгер осваивать другую, более востребованную профессию.
На что-нибудь специфическое у Ольгянгер не хватило бы необходимых блоков, а вот в регистратуру – самый то, что нужно.
Ольгянгер грустила за окошечком. Она всматривалась в усатые мордочки и жалела этих, некогда поистине великих существ, которые могли бы править миром, идейных вдохновителей, генераторов идей, существ, которые могут позволить себе фантазировать, сколько душе заблагорассудится.
Что моуди рядом с котянгерами? Простые исполнители. Конечно, у них есть гофрированные щупальца, посредством которых моуди манипулируют разными механизмами, в отличие от котянгеров, чьи мягкие лапки совсем не приспособлены управлять ни космо-капсулой, ни другими механизмами.
Некоторые непосвящённые думают, мол, зачем моуди котянгеры? Собственно, именно так и решили некоторые верхо-моуди – какой смысл слушать котянгеров, которые даже гайку закрутить не могут? Тоже мне – великие!
Вот и решено было потихоньку низвести великий род котянгеров до положения обычных домашних котов.
И кошкором стал тем камнем, под которым почили мечты, фантазии, идеи.
Ольгянгер всякий раз просматривала заявки в надежде отыскать хотя бы одного, в ком ещё жива исследовательская искра, но всё чаще попадались заявки на едовые секции, шкуролизные, мурлычные, бывали бойцовские. И всё реже и реже – исследовательские. Да и тут – не все котянгеры могли дойти, не поддаться на поистине дьявольское изобретение – пёрышко на конце ручки.
Поэтому, когда Кым-Тыр пришёл на кошкодром, Ольгянгер и не надеялась, что он сможет устоять. Но увидев, как этот котянгер держится, мини-моуди выжала из своих сервоприводов всё, на что они были способны! И успела-таки!
А потом, в порыве не свойственного ей вдохновения, предложила проводить Кым-Тыра, чтобы по дороге с ним ничего не случилось.

Котянгер и мини-моуди шли по длинным коридорам, которые разветвлялись, сходились, тянулись вверх и сбегали по ступенькам вниз. Вскоре Кым-Тыр перестал ориентироваться, и если бы не Ольгянгер, заблудился бы. А Ольгянгер ступала уверенно и щебетала то про свою работу, то про экспедицию к небольшой звезде, жёлтому карлику на краю соседней галактики. Там, на третьей от светила планете возможна жизнь, и возможно даже разумная! Во всяком случае, были попытки колонизации, но связь с командой учёных котянгеров и их партнёров моуди прервалась.
Кым-Тыр вежливо слушал, а сам думал о своих снах. Каждую ночь ему снилась странная планета: диваны, подушечки, досточка для когтей, мышки-игрушки, мисочка с молоком и мисочка с вкусным печеньем, тоже в виде подушечек. Но самое главное не это. На диване лежало белое пушистое Создание с большим розовым бантом на шее. Оно потягивалось, выгибая спинку, переворачивалось на другой бок, показывая при этом мягкий живот. Иногда Создание точило аккуратненькие коготки, и тогда Кым-Тыр мурчал во сне.
Чтобы не показаться невежливым, Кым-Тыр спросил у Ольгянгера, не хотела бы она полететь к неизведанной планете?
На что Ольгянгер восторженно ответила, что если бы вдруг нашёлся котянгер, который взял бы её в полёт… Да она бы для него!.. Да, верным помощником и самым надёжным телохранителем!.. Самым ревностным! Да она бы космо-капсулу с иголочки собрала бы! И полетела хоть в соседнюю галактику к жёлтому карлику.
Кым-Тыр был счастлив: он шёл в космолётную секцию, рядом с ним шла моуди, так необходимая ему для полёта, а впереди ждало Создание из сна, с розовым бантом на шее. В том, что Создание существует, Кым-Тыр не сомневался…

Подготовка к полёту шла полным ходом. Ольгянгер, раз уж заполучила Кым-Тыра, не выпускала его из зоны внимания ни на минуту. Она работала на износ, готовя корабль и всё для комфорта пилота-котянгера – то подгоняла элементы, то оборудовала гнёздышко мягкой подушечкой, то стерилизовала кухонные отсеки для продуктов.
Иногда подкатывали её старенькие создатели и издали любовались своей мини-моуди. Но не вмешивались. Потому что не им лететь с, возможно, последним великим котянгером.
И верхо-моуди тоже не обошли своим вниманием космо-капсулу и экипаж. Они ждали, надеялись, что Ольгянгер совершит ошибку и даст повод отстранить её от полёта, но Ольгянгер была истинной дочерью своих родителей! К тому же, отец отдал ей свой блок памяти. А там много всяких знаний и навыков скопилось за длинный срок эксплуатации.
Кым-Тыр тоже времени даром не терял – исследовал космо-капсулу, тренировался и… мечтал о Создании. Он мысленно потягивался, выгибал спинку рядом с белоснежной красавицей, зарывался мордочкой в её розовый бант, бегал наперегонки, а потом лежал рядом с Созданием на диване на подушке и тихо мурчал серенады. Создание щурило глазки и улыбалось. И тогда Кым-Тыр начинал мурчать на самом деле.
Едва раздавались характерные звуки, Ольгянгер садилась рядышком и внимала. До тех пор, пока Кым-Тыр не начинал дремать. Тогда она поднималась и, с глубоким вздохом, шла закручивать гайки на приборном щитке. Она мечтала полететь к далёкой планете, рассказы о которой встречались в отчётах древних экспедиций. Подробная информация о попытках колонизировать третью планету небольшой звезды, жёлтого карлика, которая находится на краю соседней галактики, была в блоке памяти, подаренном отцом. Там сохранилось всё: и предварительные исследования голубой планеты и данные разведки, высадка команды учёных котянгеров и их партнёров моуди, строительство первых пирамид и внезапное прекращение связи. Ольгянгер помнила координаты наизусть и могла вслепую провести туда космо-капсулу.

Наконец, всё было готово. Космо-капсула стояла на стартовой площадке. Такое великое событие, как ни странно, собрало совсем немного зрителей. Зато по отчётам статистического центра пришлось открыть пять дополнительных успокоительных секций и переформатировать три десятка моуди других модификаций в дохто-моуди. Среди провожающих были создатели Ольгянгер, несколько других ветеранов космо-моуди, да пара давно поседевших котянгеров.
Церемония проводов прошла буднично, как нечто совершенно рядовое. Команда: «Ключ на старт» прозвучала словно приглашение к обеду. Космо-капсула приподнялась над поверхностью площадки, зависла на мгновение, взмыла в небо и исчезла.
Зрители разошлись по своим делам и домам. На площадке остались только верхо-моуди. О чём они говорили – никому не известно, потому как у них был выделенных коммуникативный канал.

— Создание! Я лечу к тебе! – в восторге прошептал Кым-Тыр.
Ольгянгер повернулась к нему и посмотрела удивлённо. Кым-Тыр вытянулся на подушечке, зажмурился и попеременно то одное лапкой, то другой запускал в подушечку коготки.
— Какое создание? Мы же летим к жёлтой звезде! Есть же данные экспедиции о колонизации…
Но Ольгянгер не успела договорить, как Кым-Тыр вскочил, выгнул спину и зафырчал:
— Ффффррр! Мы летим к Созданию!
— Нет! У нас есть маршрут! В соседнюю галактику! – возразила Ольгянгер!
Котянгер стал большим, страшным. Он немного развернулся и боком пошёл на мини-моуди:
— Я никому не позволю встать между мной и Созданием!
Но Ольгянгер слишком долго ждала полёта, слишком долго мечтала о встрече с разумными существами. Она верила, что найдёт остатки или хотя бы следы экспедиции, которая пыталась колонизировать Землю. И она никому на позволила бы встать между ней и мечтой!.. Пусть хоть в десяти, хоть в пятнадцати инструкциях написано про то, что моуди должны исполнять приказы котянгеров, дабы точно знать направление – теперь это не имело значения – слишком долго Ольгянгер, а до того, её создатели ждали этого полёта.

***
Сразу по отлёту во всех новостях, на всех каналах дикто-моуди сообщали: «По сообщениям верхо-моуди, судьба первой, после долгого перерыва, межгалактической экспедиции неизвестна, и судьбы Кым-Тыра и Ольгянгер, котянгера и мини-моуди тоже. А так же судьба такого желанного контакта третьей степени…»