Самум
Горячий ветер высушил глаза и губы, превратил лицо в потрескавшуюся древесную кору. Непомерно тяжелые покрывала пригибали к земле, напоминали: отныне только так, склоняясь, тебе придется жить.
Если только не отважишься убить себя.
Совесть шептала, смеялась, колола ржавыми иглами: умереть следовало еще много дней назад. Когда под пушечными ядрами разлетелись крепостные стены Каменька, и в брешь хлынул поток желтолицых ойман в остроконечных шлемах. Когда засверкали кривые сабли в лучах павшего светила, когда улицы наполнились лязгом оружия и страшными криками, а в домах заполыхали пожары.
Ирена не испугалась кары Божьего Сына, которой грозили жрецы за самогубство. Поднявшая нож рука старшей сестры была тверда – и она сумела противостоять бесчестию. Ирена сохранила для себя свое имя. Незапятнанным. Читать далее