(Продолжение.)

Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 12(50), 2023.

Затерянный мир Кавказа

Почти пятьдесят лет Кофман неустанно исследовала огромный регион, который называла «мой Кавказ». Горный массив длиной 1200 километров, площадью 580 000 км², Кавказ расположен на границе континентального умеренного пояса и влажного субтропического (побережье Черного моря и южные окраины Каспийского), но, тем не менее, для некоторых участков характерен засушливый климат Средней Азии. Зажатый между Черным и Каспийским морями, Кавказ опоясывает Грузию, Азербайджан и Армению, а также часть России, Турции и Ирана.

На Кавказе распространено свыше 7000 видов растений и животных, не считая насекомых. Многие из них эндемичны: более трети видов рыб больше нигде не встречается.

Этот регион издавна находится в центре внимания множества легенд и мифов. Пример: к горе Казбек (высота 5033 метра), расположенной в самой сердцевине Кавказа, Зевс, согласно греческой мифологии, приковал Прометея, навлекшего на себя гнев тем, что украл огонь у богов и отдал его людям.

Тем не менее Кавказ до сих пор остается относительно малоисследованным, и, несмотря на его популярность среди туристов (как полвека назад, так и сейчас), бóльшая его часть практически недоступна. Предоставляем слово Мари-Жанне Кофман — вот ее описание «места действия», каким оно было в середине ХХ века:

«Несколько напоминаний, касающихся географии: Большой Кавказ, или Главный водораздел, высота которого колеблется от 3000 до 5000 метров, медленно увеличиваясь к северу. Примерно на протяжении 200 километров постепенного подъема пять более или менее параллельных хребтов, в нижней своей части покрытых пастбищами и лесами, становятся почти полностью скалистыми. Если же говорить о южных склонах, где мы в основном и работали, эти пять хребтов теряют основную высоту на протяжении около 15 километров, то есть становятся почти отвесными.

Воды, стекающие с вершин основного хребта, прорéзали по его склонам узкие долины, настолько глубокие, что их можно назвать ущельями. Они всегда чрезвычайно труднодоступны, а некоторые из них никогда не посещаются человеком. Два небольших городка, Закаталы и Белоканы, расположены у подножия этого гигантского обрыва. Водораздельный здесь находится на высоте 3200 метров. Очень крутые склоны на 70% покрыты лесом, остальные 30% — альпийские луга и скалы.

В горах встречаются хорьки, лесные куницы, бурые медведи, кабаны и олени, дикие кошки и волки. На открытых пространствах встречаются дрофы. Бурый медведь сильно пострадал от последствий многочисленных войн в Чечне¹.

Вообще фауна Кавказа очень разнообразна.

Млекопитающие: кавказский зубр (эндемик)², тур (эндемик), серна, кавказский благородный олень, кабан, медведь, волк (во многих местах находится под угрозой исчезновения), лисица, шакал, несколько видов куньих (от барсука до ласки), лесной кот, рысь, белка, заяц-русак и многие другие виды. Обратим внимание на грызунов из семейства сонь, которые, накопив жир летом, зимой спят в дуплах деревьев; полевки образуют на лугах целые колонии, а лесные мыши размножаются круглый год.

Птицы: в этом регионе на южных склонах обитает более ста видов, многие из которых являются эндемиками, в частности кавказский тетерев и горный перепел. Их яйца и птенцы представляют собой очень легкодоступный источник пищи.

Левый берег реки Алазань (Ганых) покрыт лесами исключительной густоты (дуб, клен, липа, орех, граб) с многочисленными дикоплодовыми деревьями: яблонями, грушами, гранатами и другими. Все эти горные леса, как и берега Алазани, включают обширные пространства колючих зарослей, совершенно непроходимых для человека. Если добавить к этому заболоченность обширных территорий в Алазанской котловине и вертикальность скальных стен ущелий, то станет понятно, почему огромная доля этих территорий никогда не посещается человеком.

Так, уроженец этих мест Рассул Таиров уверял нас, что никто никогда не заходил в леса по Алазани южнее села Данатчи, в 8 км от Закаталы. С. М. Лукомский рассказывал, что никто не может проникнуть к истокам реки Катех-Чай (на самом деле известный зоолог Николай Верещагин добрался до них в молодости — но ценой огромных усилий и преодолевая при этом массу естественных преград, в том числе и смертельно опасных: захватывающее повествование об этом содержится в одной из его книг). Населенные пункты на южном склоне тянутся вдоль дороги у подножия крутого обрыва. Выше по склону ничего нет.

Если учесть, что прилегающие северные склоны этого же участка Главного хребта также необитаемы, то получим свободную от присутствия человека территорию площадью около 1500 км². Ее пересекают с севера на юг (точнее, с северо-востока на юго-запад) только четыре возможных пути, малопроходимые вне дорог, обеспечивающих контакты между Дагестаном и Азербайджаном.

В то же время это зона обмена, перекресток цивилизаций, зона естественных убежищ. Кавказ является буквально кладовой загадок, и величайшая из них — алмасты».

Задолго до Мари-Жанны Кофман его существование зафиксировали несколько исследователей.

Так, в X веке нашей эры Кавказ посетил Аль-Масуди (Абуль-Хасан Али ибн аль-Хусейн аль-Масуди), эрудированный путешественник, заслуживший имя «арабского Геродота». Он сообщает:

«Позади этих четырех гор на побережье — еще одна долина возле отвесного склона: там леса и заросли, населенные своего рода обезьянами, которые стоят прямо и имеют круглое лицо; они очень похожи на мужчин, но покрыты волосами. Иногда их ловят. Пойманные, они впоследствии проявляют большой ум и послушание.

Хотя они не используют слова для выражения своих мыслей, но, тем не менее, понимают сказанное. Они знаками дают понять, что хотят. Иногда их привозят царям этих народов и учат стоять рядом с царем и пробовать все, что есть на столе. Потому что обезьяны обладают даром распознавать отраву в блюде или напитке. Часть всего, подаваемого на стол, отдается обезьяне, которая это обнюхивает. Если она ест, царь тоже ест спокойно. В противном случае он знает, что в еде яд. Так же принято поступать у многих китайских и индийских государей. В этой книге мы сообщили историю, переданную китайскими посольствами, отправленными к Аль-Махди, и процитировали их разговоры об использовании их королями обезьян для опробования еды».

Аль-Масуди, «Золотые копи и россыпи самоцветов», перевод с арабского Алоиса Шпренгера, Лондон, 1841 г., т. 1, стр. 440.

Гораздо ближе к нам по времени находится сообщение Дугласа Уильяма Фрешфилда, выдающегося английского альпиниста и исследователя, президента Альпинистского клуба, совершившего путешествие на Кавказ в 1888 году и покорившего некоторые из его высочайших вершин:

«Российские чиновники всерьез повторяли странные истории о расе диких людей, у которых не было ни поселений, ни языка. Они с бормотанием слоняются в дебрях леса, обнаженные, не имеющие оружия, питаясь ягодами».

Борис Поршнев в своей книге «Борьба за троглодитов» (гл. 10, с. 162—164) ссылается на работу ученого конца XIX века Константина Сатунина «Биабан-гули» (местное название дикого человека):

«Зоолог Константин Алексеевич Сатунин, автор 240 научных статей, прославился изучением фауны Кавказа и Средней Азии. Им были открыты и описаны шесть родов, шестьдесят видов, более сорока подвидов неизвестных ранее животных Кавказа, преимущественно позвоночных, в том числе кавказский крот (Talpa caucasica), кутора Шелковникова (Neomys schelkovnikovi), хомяк Роборовского (Phodopus roborovskii) и т. д. Но один вид он описал только в форме путевого очерка, а не официальной зоологической заявки, так как не имел возможности препарировать его на своем рабочем столе. Очерк называется „Биабан-гули“. Да, опять перекличка названий: ведь это то же самое, что памирский гульби-яван.

Очерк опубликован в 1899 году. Поздно вечером К. А. Сатунин с проводниками пробирался безлюдным лесом в болотистых предгорьях Талышского хребта. Это — самая южная часть Азербайджана. Галлюцинация исключена, — подчеркивает этот первоклассный наблюдатель природы: лошади испугались и встали; и он сам, и проводники ясно видели одно и то же — пересекшую путь и поляну фигуру дикого человека, по-видимому женщины. Только на привале удалось зоологу вызнать местные сведения об обитающих в Талышских горах мохнатых бессловесных людях»³.

(Продолжение следует.)

Перевод с французского Григория Панченко

---

¹ Это, по-видимому, примешалось недавнее соображение: полвека назад оно не могло быть актуально. С другой стороны, дрофы в этих краях полвека назад действительно еще встречались, пусть реже, чем алмасты, сейчас же — давно уже нет. (Здесь и далее — примеч. ред.)

² Кавказский зубр, вплоть до ХХ века включительно служивший почетным объектом царской охоты, не сохранился. За все это время не было сделано ни единой его фотографии в дикой природе, а зубренок был пойман лишь однажды, причем совершенно случайно (о него, осиротевшего, буквально споткнулся один из казаков, работавших в дореволюционном охотничьем хозяйстве, и сумел удержать, схватив за хвост). Очень показательная ситуация в плане криптозоологии! Пары ему не нашлось, так что впоследствии этот единственный образец кавказского зубра скрестили с зубрицей другого, беловежского подвида. Сейчас в некоторых зубрах течет доля крови кавказского подвида, но сам он перешел в число вымерших. Зубры, ныне обитающие в Кавказском заповеднике, — условные «реакклиматизанты»: беловежский подвид с лишь малой толикой кавказской крови…

³ Развернутую цитату из этого очерка см. в нашем журнале: «Горизонт», № 6(20), 2021, статья «„Незамеченные“ встречи с реликтовым гоминоидом». Там, помимо прочего, приводятся соображения, почему Поршнев процитировал Сатунина столь сжато.