Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 3(29), 2022.

От редакции

Нет, в этом месяце нам пришло писем не меньше, чем прежде, а больше, гораздо больше… Но в основном они посвящены ныне текущей войне. Однако мы твердо решили, что в нашем журнале об этом не будет ни слова.

Damian Garpe

У меня есть кое-какие предположения насчет возможной причины огромных размеров мегалодона, самой крупной из хищных акул за всю историю Земли. Как известно, гигантизм распространен прежде всего среди тех морских животных, которые могут расти в течение всей жизни. Некоторые особи, сумевшие нагулять гигантский размер, должны насчитывать от роду несколько веков. Наверно, это касается и крупных мегалодонов?

От редакции

Не знаем, были ли исследования именно мегалодонов (это не так-то просто: они известны нам только по зубам, а «слои роста» в акульих зубах не однозначно соответствуют прожитым годам: эти данные надо сопоставлять со слоями, открывающимися на спилах позвонков, а позвонки мегалодонов не сохранились), но по современным акулам они проведены. Акулы действительно растут всю жизнь, тем не менее основной рост у акул происходит до времени их полной половозрелости (у кархарадона, большой белой акулы, чаще всего служащей «моделью» мегалодона, этот срок наступает в 25—27 лет), после чего они прибавляют в размерах на считанные сантиметры в год. Предельный срок жизни белых акул примерно равен человеческому: за 70, в отдельных случаях, может быть, и под 100 (это уже гипотетически: среди тех, чьи годы были реально подсчитаны, таких долгожителей нет).

Еще более крупная, но при этом планктоноядная китовая акула живет несколько дольше, для нее столетний рубеж уже не является гипотетическим. Возможно, это связано с относительно невысоким темпом жизни планктонного фильтратора. Но самый долгий срок жизни среди акул (и, по-видимому, позвоночных вообще) отмерен гренландской, она же полярная, акуле — далеко не самой крупной: многие века, возможно, свыше полутысячелетия!

Впрочем, гренландские акулы, как в анекдоте, живут «не долго, а медленно»: это очень вялые, малоподвижные рыбы с крайне замедленным обменом веществ и, соответственно, ростом. Такова цена, которую приходится заплатить активному хищнику (гренландские акулы — не фильтраторы планктона), осваивающему полярную экологическую нишу, не будучи при этом теплокровным.

(В желудках некоторых гренландских акул находили останки северных оленей, из-за чего возникло предположение, что олени подвергались нападению, переплывая морские заливы. Однако, по-видимому, на зубок акулам попадали уже утонувшие звери: плывущий олень представляет для них слишком скоростную и сильную добычу.)

В этом смысле мегалодон — «антигренландская акула»: он обитатель теплых вод, который и вымер-то потому, что крупные киты (его основная добыча) сумели переместиться в холодный пояс, куда ему хода не было. А за счет оставшейся в теплых морях мелкой и верткой фауны вроде дельфинов громадный хищник прокормиться не мог.

Так что, по-видимому, сроки его жизни были близки к крупнейшим из активных хищников среди современных акул. Вероятно, они могли превосходить предельный возраст белой акулы, но вряд ли пропорционально тому, насколько мегалодон превосходил кархарадона. Условно предположим, что сто лет для него были не долгожительством, а нормальной старостью, предельный же срок отодвигался еще на несколько десятилетий. Тоже очень много, но все же не те века, которые, при благоприятном исходе, отпущены полярной акуле.

Вообще же исполинские хищники регулярно оказываются куда менее долговечными, чем представлялось. Так, тираннозавр, «сухопутный аналог» мегалодона, рос, как выясняется, очень быстро, а жил совсем мало, даже если не погибал от «неестественных» причин. Среди крупных взрослых особей нет ни одной, чей возраст превышал 30 лет…

Д. Н.

Интересно, сколько уже раз открыли и описали в подробностях этого олгой-хорхоя? Только кто опознает в какой-нибудь милой змейке или невзрачной многоножке ту убойную лютохрень, которую начесали языками «чудом выжившие» свидетели…

От редакции

Ричард Фримен (британский криптозоолог, организатор одной из наиболее «свежих» и при этом представительных в научном плане экспедиций в Монголию) сообщает, что один из пожилых монгольских очевидцев, показания которых он запротоколировал, в юности убил олгой-хорхоя. Это была именно невзрачная змейка, при виде которой старшие начали метаться в панике с воплями о смертельной опасности, а он, недолго думая, швырнул в нее камнем — и зашиб. Неподалеку случились «русские ученые» (правда, скорее не герпетологи или палеонтологи, а геологи), которым на мертвую змейку указали — и они ее, подобрав, увезли с собой. С тех пор о ней не было никакой информации…

Можно, конечно, предположить, что представители советской науки злонамеренно скрыли неизвестный вид, но это уж слишком конспирологическое объяснение. Подозреваем, что вид как раз оказался одним из хорошо известных. Потому эта информация и не получила огласки: не о чем говорить. Даже разгадкой тайны олгой-хорхоя ее назвать трудно: то, что монгольские пастухи в данном конкретном случае отождествили с «червем-убийцей» именно эту змейку, не значит, что другие пастухи в другом случае не отождествят с ним иную. Тоже, скорее всего, известного вида.

Конечно, если «русскими учеными» действительно оказались геологи, они могли ее и выкинуть, не сумев сохранить и распознать как новый вид, не сумев или не захотев довезти до специалистов…