«На посошок», «Сборник Эрри», «Тяжелый день», «Давняя история», «Забастовка»

Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 4(54), 2024.

Последнее прости

Всякий фильм Наттавута Пунпирии — уже событие. За последнее время этот молодой тайский режиссер снял немало качественных лент, собравших большое число восторженных зрителей к просмотру по всему миру. Достаточно вспомнить его недавнего «Злого гения», фееричную трагикомедию про школьников выпускного класса, обманувших всемирный ЕГЭ с целью поступить в престижнейшие американские вузы. Новая его работа, фильм «На посошок» (новая, увы, только для России), тоже не менее изящна, хотя и гораздо более мрачна. Но попробуем в ней разобраться.

Первый главный герой картины (а их тут два, далее вы поймете, почему так), парень по прозвищу Босс, не так давно вернувшийся из США, теперь надеется начать новую жизнь на родине с чистого листа, поскольку разрыв с девушкой и разлады с матерью дорого ему обошлись. Но планы срывает встреча с Аудом, старым другом, который просит о последней помощи. У него рак: пусть стадия и не терминальная, но лечение лишь отсрочит неизбежное, а пока еще есть возможность, он хотел бы повстречаться с бывшей, попрощаться и вернуть кой-какие вещи. Не имея возможности отказать другу, Босс отправляется с ним в путешествие по дорогам Таиланда.

Подбор актеров на роли не составил для режиссера труда, он взял главных героев из «Злого гения» и разместил их в новых ипостасях. Главная героиня той комедии Чутимон Чынгчаренсукйинг здесь сыграла Нун, подружку Босса, его отца играет Тханет Варакулнукрок, а роль бывшей Ауда, к которой друзья и собрались, исполнила Вайолет Вотье, актриса из еще одного культового фильма «Лица Энн», о котором я уже рассказывал. Немудрено, что сыгранность персонажей оказалась на самом высоком уровне.

Путь главных героев оказывается долог: Ауд — а лента первый час рассказывает историю от его лица — решает попрощаться со всеми своими бывшими, а не только с последней — вот только их у него, славного ловеласа, насчитается немало. И теперь приятели отправляются в странствие с севера на юг страны, встречаясь и прощаясь, если получается, отыскивая и передавая вещи, если удается наладить давно потерянный контакт: ибо не всякий человек хочет и способен снова свидеться с прошлым.

Этот фильм — роуд-муви? Не совсем. Под музыку недавно почившего отца Босса, известного ди-джея (чьи миксты звучат в старом проигрывателе древней машины и чье лицо постоянно всплывает в памяти сына), приятели спускаются все ближе к экватору, пока не добираются до моря и не прощаются с музыкантом навек, развеивая прах, как Босс отцу и обещал. Вот тут Ауд вдруг просит встретиться с Нун, оставленной Боссом в промозглом Нью-Йорке несколько лет назад. Все дело в том, что они прежде встречались, еще когда все трое жили так далеко от родных мест…

Этот фильм, как кассета, имеет две стороны. Сторона А кончается поминанием отца и визитом к матери Босса; тут же начинается сторона Б — история другого главного героя картины. Непривычный ход, полностью меняющий взгляд на события давно ушедших дней, которые уже сам Босс не хотел бы ворошить. Но вот пришел Ауд, растормошил, заставил отправиться в дорогу, и теперь от минувшего не увернуться, прошлое вернулось в холодный Нью-Йорк, чтоб рассказать об отношениях с Нун обоих приятелей, выяснить подноготную каждого из них, которую оба и хотели скрыть, да вот история не подарила им этого шанса. Перед Боссом опять возникает его любимая, вроде оставшаяся далеко за морями и в годах пути, и снова будто бы рядом. Знакомый трактир «На посошок», подаренный матерью на годовщину, хозяином которого он побыл так недолго. И сам Ауд, который вроде пытался утешить Босса, приведенного в отчаяние странной холодностью любимой, а на деле попросту воспользовался ситуацией, переманив ветреную Нун, все никак не решавшуюся выбрать между богатым сыном преуспевающей мамочки (та к тому же оплатила ей поездку в столицу мира) и нищим разнорабочим, пытавшимся отдать ей сердце. Итог оказался печален для обоих. Теперь Ауд, пытаясь загладить давнюю вину, хочет воскресить забытые отношения и вернуть былые чувства приятелей. Тем более что времени на это у него остается совсем мало.

И все же фильм заканчивается на мажорной ноте, как ни покажется это странным. Нет, чуда не случилось — конечно, Ауд остался лишь воспоминанием, голосом на кассете, любовно хранимой Боссом вместе с микстами отца; его дорога окончилась, как кончаются рано или поздно все наши пути. Теперь он лишь память в сердцах тех, кого он оставил и кто смог простить и понять взбалмошного сумасброда, устроившего покаянный марафон, но преуспевшего лишь для двоих, которые снова стали одним целым. Как хочется на это надеяться после финальных кадров картины…

Ди-джей и пират

Истории успеха похожи друг на друга тем сильнее, чем чаще они в последние годы выходят. Главный герой, прозябающий в безвестности, а порой и в бедности, вдруг придумывает что-то экстраординарное, чего до него никому в голову не приходило, долго обивает пороги разных инстанций, а после либо берет дело в свои руки, либо таки находит помощь — и враз становится знаменит и обожаем. Иногда под конец заваливает собственное детище, недавний фильм об истории создания смартфона «Блэкберри» самый яркий тому пример.

Другое дело итальянское кино, у них все не как у людей. И фильм «Сборник Эрри» — опять-таки самый яркий пример.

История успеха подана не просто о простом итальянце, влюбленном в музыку, но еще и о легендарном пирате, которому принадлежала «честь» открыть само это понятие — нелицензированное копирование звуковых носителей. А дело было вот как.

В середине 80-х страна дружно балдела от «Рикки э повери», Пупо, Тото Кутуньо (мир его праху) и ждала каждого нового фестиваля в Сан-Ремо как манны небесной. Особенно в самом песенном городе страны — Неаполе. Не хуже страны балдел и подросток Энрико «Эрри» Фраттазио, младший среди трех братьев старинного дворянского рода, отец семейства которого, памятуя о заповеданных обычаях, уперто не желал работать и тратил все время на организацию разных махинаций с паленой граппой, продавая ее в порту доверчивым туристам. Сам Эрри подрабатывал в музыкальном магазине, где утолял свою страсть к диско и фолку составлением микшированных сборников, то есть потихоньку становился ди-джеем. Его кассеты пользовались успехом у товарищей, а вот работа за микшером не задалась, уж больно робок оказался и несамостоятелен. Неудивительно, что ему в голову пришла другая идея — составлять сборники популярных песен и продавать их знакомым, ни звукозаписывающие компании, ни авторов в известность об этом не ставя: а что вы хотите, это же Неаполь! Дело быстро пошло в гору. Ничуть не странно, что вскорости братья Фраттазио почуяли запах денег и стали расширяться: купили сперва одну студию звукозаписи, потом несколько, поставили производство кассет на поток… Более того, некий известный лейбл даже предложил им сотрудничество как самому главному своему партнеру: еще бы, во всей Италии именно фирма «Сборник Эрри» покупала у него больше всего чистых кассет. А уж что братья с ними делают, это не производителя дело. Пусть хоть бомбы ими начиняют: главное — была бы прибыль.

История становления «Сборников…» подается, как и положено ленте о становлении героев, с закадровым голосом Энрико и воспоминаниями о его предопределившем главные наклонности детстве. Режиссер Сидней Сибилия, создавший в недавнем прошлом известную комедийную трилогию об университетской мафии «Захочу и соскочу», и тут остался верен себе: сценарий ни на йоту не отходит от канонической истории успеха. Вот вам и первая любовь, и злобные конкуренты, и недоброжелатели, и родительское невнимание к проблемам взрослеющего пацана, и громадье планов, и разбрасывание денег. Первый визит в ночной клуб, первая разборка с мафией — все в лучших традициях итальянского кинематографа. Тем более, на роли второго плана приглашаются все сплошь герои боевиков — то звезда «Гоморры» Кристиана Делль’Анна, то ведущий головорез «Козы Ностры» Адриано Панталео.

В фильм вводится и расследование, проводимое против «Сборника Эрри» налоговой полицией в лице памятного по «Сицилийцам» Фабрицио Джифуни, но получается эдакий «Спрут» наоборот, то есть от лица мафии. А все остальное, включая бессилие правоохранителей, на своих местах. А что вы хотите, компанию поддерживают все: начиная от неназванного производителя кассет, выручавшего братьев адвокатами, и заканчивая народной любовью к честным пиратам, не поднимавшим цены на кассеты до лицензионных, сколько бы студий записи полиция ни закрывала.

Но добила «Сборники…» вовсе не широта размаха, а страсть к новизне. После того, как песни с фестиваля Сан-Ремо попали в продажу до его начала, уже генеральная прокуратура страны схватилась за голову. Как ни крути, Сан-Ремо — это вопрос национальной безопасности. Именно тогда журналисты впервые использовали слово «пираты» для поименования неугомонных братьев.

Смех смехом, но подобного братьям Фраттазио не спустили. Вот вам печальный итог, все трое предстали перед судом. И тут младший вспомнил о своем призвании, заявив во всеуслышание, что он на самом деле ди-джей, продающий свои миксты.

Запоздалый аккорд, ничего не решавший, разве для полноты картины — Энрико попытался прикрыться тем, на чем пытался строить карьеру, но задвинул немедля, стоило почувствовать запах огромных денег (а «Сборник Эрри» за все время существования продали 50 млн кассет, то есть по кассете каждому итальянцу). Сибилия бумерангом вернул главному герою его призвание, на которое у того не хватило ни стремления, ни желания. И которое стоило ему лет, проведенных за решеткой. Звезда Эрри закатилась, едва сверкнув на небосклоне. Зато о его подпольной деятельности… да, в Италии о ней до сих пор ходят легенды. Но это уже совсем другая сторона медали.

Несколько дней из жизни Кудо

Японские криминальные картины обладают особым магнетизмом, среди их почитателей безусловно ценится умение тамошних сценаристов лихо не просто лихо закрутить сюжет, но и не отпускать зрителя до самого финала. В фильме «Тяжелый день» все это присутствует с избытком, даже с перехлестом. Судите сами: главный герой — продажный полицейский Юдзи Кудо имеет за душой только кучу долгов, развод с женой и проблемы с внутренним расследованием. В самый канун Нового года ему вдобавок сообщают о смерти матери, долго лежавшей в больнице на реабилитации. А чтоб вышеперечисленного не показалось мало, по дороге в лечебницу он сбивает человека.

Оригинальное название картины — «Тяжелые дни», ибо все события происходят в промежутке между сочельником и Новым годом. Меньше чем за неделю и без того суматошная жизнь Кудо переворачивается с ног на голову, а заодно столь резко берет аллюр три креста, что только успевай уворачиваться от ударов судьбы. Их же в фильме преизрядно.

Удивительно устроено сознание человека: минуту назад Кудо психовал и не знал, за что раньше браться, а стоило только удостовериться в смерти жертвы аварии, мысли улеглись, а разум очистился. Его никто не видел, камер нигде нет; недолго думая, он прячет труп в багажнике… и вовремя — минуту спустя его останавливает патруль. Чудом отбоярившись от полицейских, Кудо добирается до больницы, где с ним уже хотят поговорить и коллеги, и работник из собственной службы безопасности, явно нашедший улики против оперативника. И снова Кудо выкручивается, а чтобы хоть немного замести следы, наутро врезается в патрульную машину, на удачу остановившуюся сразу после перекрестка, труп же решает спрятать в… гробу матери. Что делать, иного выхода у него нет.

Эта картина — весьма отдаленный ремейк корейской ленты «Трудный день» 2014 года выпуска, но если оригинал был пронизан черным юмором, сарказмом и глумлением над полицейской системой, то новая версия, куда режиссер Митихиро Фудзии пригласил и автора оригинала Ким Сон Хуна, превратилась в виртуозный триллер, два часа которого проносятся быстрее пули.

Зритель, впрочем, обманывается, полагая, что все два часа он будет наблюдать за перипетиями истории Кудо. Отнюдь нет! На середине, как это последнее время стало модно, картина разламывается, после чего идет пересказ всех последних событий с точки зрения протагониста — следователя из службы внутренней безопасности Ядзаки, который, как это водится в японских криминальных лентах, не просто нечист на руку, но еще и имеет свои виды на Кудо, некстати влезшего в его игру и помешавшего осуществить сделку всей жизни. Так в картине появляются якудза, продажные политики и даже покрывавшие их священники; удивительный этот коктейль вовсе не оказывается сумасбродным, напротив, все находятся строго на своих местах, каждый оказывается в сюжетной канве в строго определенное время и на ограниченных условиях. Основной же движущей силой сценария остается противостояние Кудо и Ядзаки, а оно отменно. Постоянно психующий, срывающийся полицейский являет дивный контраст твердокаменному особисту, с ледяным спокойствием пытающемуся вытащить эту неожиданную занозу. Да и сами актеры играют от души — вечно суетящийся Дзюнъити Окада (его мы знаем больше по фильму «Со склонов Кокурико») вроде бы постоянно терпит поражение от звезды боевиков ледяного титана Го Аяно, но как-то продолжает бороться и за место, а после уже и за жизнь, вплоть до финальной схватки. Однако даже ею действие, вроде бы уже завершившееся, не оканчивается. После первых титров надумавшему было перевести дух зрителю будет предложена окончательно расставляющая все точки над «i» версия финала. Только тогда фильм отпустит, хотя и вряд ли оставит равнодушным. Столько переживаний, столько эмоций оказалось вложено в ленту, что их еще предстоит осознать, разложить по полочкам и лишь потом оценить весь замысел картины по-настоящему.

Следствие давней истории

Классический французский детектив всегда интересно смотреть. Картина «Давняя история» не станет исключением. Зрителя ждет своего рода вольное продолжение знаменитой телесерии «Убийства в…», но только без мифологической подоплеки. На этот раз действие происходит в городке Динар, что на побережье Ла-Манша.

Известный английский режиссер Оуэн Флеминг приезжает в город представить свой новый фильм и рассказать о творческих планах. Но на следующий день после премьеры его находят мертвым в местном водохранилище. Вести дело поручено молодой следовательнице Элизе Виньон, тем более она убитого давно знала. Двадцать лет назад компания молодых людей отправилась на арендованной яхте местного клуба в тур вдоль берега Нормандии; при странных обстоятельствах судно затонуло. Почти всех удалось спасти, кроме близкой подруги Флеминга, Лолы. И вот незадача, все те люди, что некогда отправились или отказались отправиться в тот круиз, вновь, спустя столько лет, прибыли в Динар. Что же привело их всех в этот городок, неужто сам погибший? Ведь Флеминг вечером накануне гибели подробно рассказывал о новом своем фильме, который будет посвящен загадочной смерти Лолы в свете новых, открывшихся недавно обстоятельств.

Режиссер картины Бруно Гарсия на детективах собаку съел: именно он принимал участие в телесериале «Убийства в…». Вот и новый фильм является достойным продолжением саги. Да и актеры, большая часть которых плавно перешла в новую ленту из прежних эпизодов телесерии. Изрядно перетасовав состав, Гарсия создал камерный, но вместе с тем очень колоритный и яркий фильм.

Скелеты в шкафах, скопившиеся за двадцать лет, новые загадки и старые улики, прежние отношения и новые — все постепенно сплетается в тугой узел следствия, распутать который и предстоит Элизе. Дело осложняется еще и тем, что свидетелей преступления нет, а участники прежней драмы все как один либо темнят, либо лгут, мешают расследованию, путают карты. Да и сама следователь нынешнее дело ведет так, что оно старательно прогибается под ее версию случившегося. Намеренно или случайно? Зрителю еще только предстоит это выяснить. А начальство еще и послало в помощь Элизе английского коллегу, который тоже далеко не все намерен рассказывать о своих планах и методах расследования. Который с ходу берет в оборот сестру Элизы Гаэль, под разными предлогами мешает работе своей коллеги и тихонько капает на нее в прокуратуру.

Неудивительно, что ближе к финалу ленты тугой узел истории рвется, обнажая самые потаенные, самые непредвиденные, но от этого не менее яркие и мрачные тайны прошлого. Их даже спустя столько лет никто не собирался открывать миру, старательно оберегая по самым разным причинам: у каждого свой резон молчать. И события давно минувшего вдруг столь явно пересекаются с нынешними, обрастают такими подробностями, от которых, право слово, мурашки по спине бегут. Финальный же твист — отдельная история, за которую отдельное спасибо сценаристу Фабьену Лесьеру: так умело вывернуть повествование надо уметь. Ну а удивленным зрителям остается только пересмотреть заново всю картину, по которой разбросаны многочисленные, но сперва незаметные улики, и, руководствуясь ими, еще раз оценить проделанную мастерами работу — право же, она того стоит.

Путешествие Нильсена

Кто скажет, что рабство было отменено с закатом античности, тот не знает истории. Бытовая неволя продолжалась еще многие века, а где-то сохранилась до сих пор. Вот и в Европе начала прошлого века она оставалась в порядке вещей. Об этом в частности и о жизни простого трудяги в целом повествует недавний норвежский фильм «Забастовка», рассказывающий историю юного шведа Конрада Нильсена, девяти лет от роду проданного матерью в услужение на соседнюю ферму в тогда еще вассальную Норвегию. Не сказать, чтобы это считалось из ряда вон выходящим случаем или неслыханной низостью: просто во все времена и у всех народов дети бедняков отправлялись служить тем, кто способен купить их труд, взамен обеспечив едой и кровом, чтоб не висеть непосильной ношей на шее родителей, особенно матери-одиночки. Конрад был быстро куплен и восемь лет честно трудился на ферме, пока не узнал о своих потенциальных правах, в том числе на заработную плату. В поисках лучшей доли он бежал на соседнюю шахту в Солитьельму: дело происходит в глухом Заполярье, чуть южнее порта Нарвика.

История подобного рабства, живо рассказанная Горьким и Гиляровским, вовсе не нова, однако в этой картине служит лишь фоном для воплощения куда более значимого замысла. Сценаристы Йорген Бергмарк и Кристофер Грендал разворачивают перед зрителем полотно бедняцкой жизни Норвегии, а она мало чем отличается от средневековой. Мы привыкли думать о Европе как о просвещенной или свободной, но эти понятия, пришедшие с Французской революцией, стали всеобщим достоянием лишь более чем век после нее — и около века назад. Как их завоевывали, рассказывает эта картина.

Упоминание Горького отнюдь не случайно: труд тамошних рабочих на шахте ли, в поселках ли, обслуживающих ее, ничем не отличается от описанного русским классиком. И в точности таков же их нехитрый быт, так ярко показанный в «Матери»: гулянки под дудку или гармошку, мордобой после получки, отчаянная безысходность и не менее отчаянная взаимовыручка. Вдовам погибших коллег горняки собирают по грошику, ибо откуда взяться профсоюзам? И получают за любое сказанное слово или взгляд плетками от присматривающих за порядком местных военизированных формирований, удивительно похожих на казаков…

Владельцы шахт скупили все земли окрест поселка, а потому их власть над людьми абсолютна. Вот и пропадают местные без следа, стоит им только заикнуться о тех правах, что правительство вроде как выделило недавно. Но только на чужой роток не накинешь платок, даже если этого материала в избытке.

После очередного обвала в шахте, когда погибает бузотер Расмус, горняки узнают об очередном сокращении своих заработков. Вроде как медь дешевеет, доходы падают, а стало быть, надо экономить на тружениках. А тут еще из соседнего Нарвика прибывает агитаторша, рассказывающая об учении Маркса. И, хотя последнюю быстро берут в оборот, зерна дали всходы. Среди горняков начинаются волнения.

Режиссер Нильс Гёул, хорошо известный нам своим «Проводником», номинированным на «Оскар», на диво ярко и сочно обрисовывает каждую сцену. Феерические кадры с полярным сиянием перемежаются ослепительными в темной полуночи дворцами местных воротил, а глухие бездонные шахты своей чернотой могут соперничать разве только с бедняцкими бараками. Земля же, где живут эти люди, столь безмолвна и темна, что больше походит на другую планету. Здесь нет живности, нет растительности, а за все время картины не находится и дня без зимы. Снега же столько, что от поселка в поселок можно передвигаться только на лыжах: лыжные стойки есть возле каждого дома. Кажется, стужа здесь навечно, а лето последний раз было еще в плейстоцене. Но люди все равно не сдаются.

Пожалуй, самое удивительное в этом фильме — песни. Сейчас трудно вспомнить скандинавское кино (не беря в расчет сказки, конечно), где звучали бы они. Здесь же поют повсеместно. Горняки поют, когда всаживают свёрла в камень, поют, когда проделывают отверстия для динамитных шашек или когда помогают товарищам найти верный ход, спасаясь от очередного обвала, — клич «Следуй за песней!» звучит здесь ничуть не реже, чем другие, и больше похож на революционный призыв. Их жёны и подруги поют, проводив мужей или собираясь вместе. И в лесу, чтоб не заблудиться, они тоже не аукаются, а песней уподобляются викингам. Это сравнение отнюдь не случайно. Гёул постоянно проводит параллели с далеким прошлым страны. И, будто викинг, Конрад проходит свой путь взросления, став из забитого мальчишки мужественным воином — борцом с несправедливостью, хотя ему только исполнилось восемнадцать. Но в заполярном краю мужают удивительно рано. Тем более когда надо отстоять не столько свое достоинство, сколько саму жизнь.

В картине всему находится место. Предательству и верности, отваге и подлости. И, конечно, любви. За два года на шахте Конрад перевидит и познает столько, сколько не мог за прежнюю свою жизнь. Совсем другим человеком вернется он на ферму, и совсем иначе отнесутся к нему там. Но каков будет его последний визит, для чего он отправится за тридцать километров и почему столь тайно и спешно — об этом расскажет фильм в самом своем конце.

А после него — вот необычная находка Гёула — а капелла прозвучит протяжно знакомая нам всем с детских времен песня. Женский хор споет на фоне проплывающих титров «Красная армия всех сильней», и пусть слова ее будут другими, но мотив отчаянной и непреклонной борьбы, вложенный Покрассом, останется тем же.