Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 2(52), 2024.

«О нет, не трогайте это!» — Совокупность, с функционалом заботы о принадлежащих ей товарах с целью дальнейшей выгодной продажи, немедленно приобрела плотность у капсулы, возле которой застыли покупатели.

Супружеская пара нежно клекотала между собой, тыча в экспонат длинными пальцами, обвешанными плотными кольцами до средней фаланги. Это был признак обеспеченности, старинного рода и вседозволенности.

Совокупность Заботы, полное имя которой — «Замкнутая Совокупность Заботы Жадности и Любопытства», была создана и вмонтирована в старый магазин с винтажными вещами, привезенными из самых дальних уголков Вселенной и сданными ей для реализации, отлично понимала, сколько средств у каждого вошедшего и как стоит общаться с каждым клиентом, чтобы схема торгово-рыночных отношений активизировалась.

Товар, на который смотрела пара, был неимоверно старый, несусветно дорогой и невероятно привлекательный для богатеев.

«Сколько это стоит?» — отбила гортанью особь мужского пола.

«Это очень красиво выглядит. Очень приятно и очень странно», — в такт ему добавила женская особь.

Совокупность выявила границы тела, чтобы клиенты увидели себе подобного.

Мягкое, набухшее от влаги тело, четыре полых панциря на спине, по которым проходили разряды токов и энергий, стебельчатые глаза и два обонятельных отростка ниже.

Пара тонких рук с длинными пальцами на четыре фаланги.

По запаху их влаги Совокупность определила в них Лишайных Каракольцев.

Жители древней планеты с тропическим климатом — Актули Яилиб.

«Это очень хрупкий экспонат. Он последний в своем роде, в том виде, в котором вы его видите. На ваших символах он стоит восемьсот тысяч деревьев выше тысячи единиц или десять тысяч ваших торговых кораблей».

«Но это очень дорого!» — глаза у покупателей закрутились в возмущенном танце. Они одновременно смотрели то друг на друга, то на Совокупность.

«Такова цена», — уверенно подтвердила владелица.

«Почему цена такова?» — возмутился муж.

«Что это такое?» — незамедлительно спросила жена, отбив такт и несколько раз вспыхнув панцирем.

«Книга, — Совокупность кивнула и развела руки в стороны, готовясь дать исчерпывающий ответ для покупателей. Это была ее работа, и потому она продолжила отбивать необходимые звуки и сверкать: — Это единственный экземпляр в нашем звездном рукаве и в других ближайших, насколько мне известно, а потому я могу утверждать это с вероятностью девяноста девяти процентов».

«Что такое — Книга?» — заинтересованно спросили они, почти прилипнув глазами к стеклу, за которым находился экспонат, и покрывая капсулу каплями голубоватой жидкости.

«Ответ не столь очевиден. В разных планетных и звездных скоплениях этим можно объяснять разное. На вашей планете нет ничего подобного. В десятом рукаве на второй планете от ядра — это пластины из золотого металла, на которых танцуют горящие жуки, чья температура превышает тысячу градусов по Цельсию. В последовательности танцев мы видим определенные символы. Они имеют структуру, а значит, опознаваемы и определяемы. На планете из вашего рукава есть нечто подобное по смыслу. Чувственные Актинии все время меняют свою форму. Их цветение то открывается, то закрывается…»

«Говорящая планета», — утвердительно отбил такт мужчина-Караколец, и его панцирь несколько раз мягко сверкнул фиолетовыми оттенками.

«Верно. Говорящая планета. Это очень удобный и экологичный язык. Благодаря этой планете и ее посланиям мы всегда знаем, что происходит в вашем рукаве».

«Это имеет свой язык?» — спросила женская особь, указывая второй рукой, сплошь покрытой кольцами с разноцветными жемчужинами неправильной формы, на капсулу.

Совокупность Заботы в угоду клиентам зашевелила тонкими ручками, указывая на свой товар.

«Эта Книга имеет свой язык, верно. Более того, данный экспонат говорит на нем, как и Чувственные Актинии».

«Как это происходит?»

Совокупность указала на шарообразный отросток на экспонате.

«Обратите внимание на две бледно-розовые линии в самом низу. Экспонат использует его для озвучивания своих языковых символов. Букв. Из букв складываются слова. Из слов — предложения. Из предложений — истории».

По панцирям супружеской пары активно ходили яркие токовые соединения. Совокупность Заботы видела, что чем больше информации о товаре они получают, тем более интересным и привлекательным он им кажется.

«Истории — это выводы данной Книги о своей температуре, количестве влаги, полезных ископаемых…» — начал было перечислять муж-Караколец, считая, что ухватил основную суть.

Совокупность посчитала данный комментарий уместным, но торопливым.

Жителям Актули Яилиб не свойственна чрезмерная физическая торопливость, но свойственна быстрая интеллектуальная работа. Из-за этого на межпланетных собраниях резвые комментарии Каракольцев вызывают неоднозначную, но доброжелательную реакцию — регот.

Регот жителей Актули Яилиб напоминал хождение по сухой траве, и Совокупность издала аналогичные звуки, включив старый звуковой файл, дабы показать мужу Каракольцу, что оценила его резвую интеллектуальную работу.

«История — это описание какого-либо события, произошедшего на самом деле или не происходившего, имеющее начало и подразумевающее конец. Но что самое интересное…» — владелица магазина сделала драматичную паузу.

Каракольцы завибрировали от возмущения и нетерпения. Их панцири заискрились, не давая им скрыть энергетического возбуждения.

«…Каждая Книга имеет свою память, свои воспоминания и свои собственные понимания к разным ситуациям. Это означает, что данная Книга может рассказывать одну историю один раз, а в другой раз рассказать ее несколько иначе. Она может рассказать вам не то, как все было на самом деле, а то, как ей хотелось бы или не хотелось бы видеть что-либо. Данная книга знает много историй „так, как было“, но рассказывает их по-разному. Я имела возможность слушать ее и убедиться в этом».

Панцири Каракольцев гудели и искрились. На секунду в магазине погасли световые нити от вырабатываемого ими напряжения.

«Это сложно понять», — ватно пробила такт женская особь, приклеившись глазами к стеклу с экспонатом.

«Это очень дорого для того, что сложно понять», — неуверенно сверкнул ей муж, потирая пальцами друг об друга.

«Это так. Я также должна предупредить вас, что экземпляр имеет срок годности. И после извлечения из капсулы ему нужно находиться в определенных условиях, чтобы все его схемы работали: уровень кислорода, температура, полезные вещества, поступающие в организм несколько раз в день для поддержания жизни и энергии на должном уровне, чистая вода для поддержания влаги. Для того, чтобы Книга прослужила вам дольше, ее нужно приобретать сразу с капсулой, чтобы после использования снова положить на сохранение. Количество времени озвучивания самой себя ограничено».

Теперь уже реготали Лишайные Каракольцы.

Шелест сухой листвы заполнил магазин.

«Вы продаете странные товары. Очень дорогие и странные», — отбил такт особь мужского пола, косясь одним стебельчатым глазом на жену. Она неравномерно искрилась, а значит, тоже понимала несостыковку в соотношении цены и качества товара. Тем не менее длинные пальцы его супруги все еще были приклеены к капсуле и выводили на ней круги и другие разные фигуры, оставляя влажные голубые следы.

«Я все равно хочу это. Хочу услышать это. Мы можем достать Книгу из капсулы ненадолго? Она не испортится? Я заплачу вам! — женская особь сняла жемчужные кольца с двух пальцев и протянула владелице: — Это будет стоить около двадцати пяти тысяч деревьев выше тысячи единиц. Можете посчитать».

Муж не стал возражать и, замерев, выкатил стебельчатые глаза.

Получить подобные украшения было невероятной удачей.

Это знала Совокупность. Это знали и Каракольцы.

«Допустимо достать Книгу и вступить с ней в коммуникацию вплоть до длинного звукового сигнала», — взяв украшения и быстро опознав их, Совокупность Заботы Жадности и Любопытства приняла свою привычную форму и рассеялась перед покупателями, чтобы сразу материализоваться за постаментом в своем кабинете, оставляя их один на один с экспонатом, давая возможность изучить товар.

Крышка капсулы тихо загудела, вакуумные ленты отошли в стороны, и оболочка книги начала резко набирать контрастности.

Совокупность Заботы принялась анализировать возможность продажи. Она дополнила свой код и сделала вывод, что продажа данной Книги Лишайным Каракольцам, скорее всего, близка к нулю. Как и Хоффманам с планеты эфемерных ароматов, как и Чешуйчатым Сообществам с планеты водяных глубин, как многим и многим до этого. Уже не раз Совокупность получала оплату только за то, чтобы Книга начала озвучивать себя, но каждый раз это заканчивалось тем, что клиенты, то жужжа, то дребезжа, покидали ее магазин в спешке, не проявив любопытства к другим товарам. Каждый раз Совокупность Заботы задавала вопрос Книге напрямую, для статистики и избегания подобного в будущем, но Книга еще ни разу не повторилась в своих показаниях и рассказах. Вывести систему для ее продажи было крайне сложно, и хозяйка уже заранее прогнозировала, что после длинного звукового сигнала клиенты покинут магазин без покупок.

Что показательная беседа окончена, Совокупность Заботы определила по мигающему свету, который буквально лихорадило. Сформировавшись в торговом зале, она увидела Книгу, стоявшую в капсуле и оглядывавшуюся по сторонам.

«Где они? — спросила Совокупность. — Что ты сказала моим клиентам в этот раз?»

Хозяйка приготовилась делать пометки и вводить правки в своем файле, но Книга, при всей своей яркости, багаже опыта и знаний, казалась просто сгустком хаоса, наполненным словами. Ее было невозможно застать врасплох, невозможно было понять, что она скажет. Каждый раз информация, полученная от нее, оказывалась новой, но, по логике, не противоречащей тому, что сказано Книгой ранее. Речь ее была связной, разум натянутым, как струна, и она строила поток своей речи так, будто ее прошлый разговор с Совокупностью Заботы происходил совсем недавно, а не пять тысяч лет назад.

— Рассказала им то, как было ранее. В том отрезке времени, который я помню. Рассказала, что мои предки, если держаться того, что мое прошлое и ваше прошлое — одно, делали с им подобными. Не уверена, что этот вид имеет общие корни, но у меня их внешность вызвала именно такие ассоциации, — Книга зевнула и потянулась, а затем стала разминать верхние и нижние конечности. — Слышала когда-нибудь про «Эскарго»? Это блюдо французской кухни. Его главный ингредиент — и это считается деликатесом, чтобы ты понимала — улитки. Они содержат много белков, как и другие моллюски, — Книга говорила уверенно, быстро, желая целиком и полностью донести до Совокупности то ли смысл произошедшего, то ли рецепт. — Самые дорогие имеют бургундское происхождение, и, что очень интересно, улитка — это очень маленький моллюск. Я могу поместить себе в рот спокойно целых десять штук без панциря. Ваши особи больше, ничего не скажешь, но я думаю, что они так же нежны на вкус. Разумеется, если их правильно приготовить. Если тебя интересует…

«Ты хочешь сказать, — вмешалась в поток слов Совокупность, — что проинформировала Лишайных Каракольцев о том, что в истории Вселенной есть этап, где им подобных готовят и едят в неограниченном количестве особи, подобные тебе?»

— Да, несомненно. Так и было. Используют специи, чеснок, сливочное масло, запивают вином или другими напитками… — Книга тарахтела без умолку, активно жестикулируя и постоянно меняясь в эмоциональной форме.

Совокупность Заботы слушала все внимательно, но с долей разочарованием отмечала, что у нее нет возможности продать товар без подобных казусов, ведь это был не механический объект. В описании товара, в пункте «тип» было четко сказано: «одушевленный предмет». Теперь Совокупности стало ясно, что это не выигрышная черта экспоната, а очевидная проблема.

«Имеет ли конечность то, что ты можешь рассказать, вспомнить и описать это словами „так и было“?»

— Думаю, да. Смотря с какой стороны посмотреть. Но, в общем и целом, считаю, что если рассматривать конкретно мой опыт жизни и возможности памяти, то «так и было» несомненно конечно.

«Я смогу продать тебя после того, как твои „так и было“ в разных вариациях будут закончены?»

Книга смотрела на Совокупность, но как будто сквозь нее, а затем громко рассмеялась. Она широко раскрыла рот, почти согнулась пополам, и хохот эхом вырывался из нее.

«Ты снова смеешься? — прервав недопонимание, спросила Совокупность Заботы. — Почему?»

— Почему? Я могу противоречить себе и обманывать вас. Я — замкнутая система, способная все время познавать, учиться и менять свои суждения, а значит, и свои смыслы. Если все мои истории, которые подходят под «так и было», закончатся, я наконец смогу выполнять ту функцию, которую некто на меня возложили, дав мне определение «Книга».

«Что это за функция?»

— Ну как же. Я начну сочинять…

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Товар улыбался, а Совокупность вибрировала световым полем.

Затем, ничего не сказав, Совокупность исчезла и закрепилась на своем постаменте. Капсула включилась, и экспонат спокойно погрузился в очередной долгий сон.

У Совокупности Заботы Жадности и Любопытства было достаточно времени на то, чтобы придумать схему продажи этого странного предмета, но к нынешнему времяисчислению у нее был только файл, где была перечислена сто и одна причина, почему не стоит покупать эту своенравную Книгу.