(Продолжение.)

Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 1(51), 2024.

Затерянный мир Кавказа: продолжение

После многих лет полевых исследований Мари-Жанна Кофман могла работать где угодно по обе стороны Кавказского хребта: ее все и повсюду знали. Но во время первой из экспедиций в 1959 году регулярно возникали сложности. Особенно когда член ее исследовательской группы, некто Мережинский, столкнувшись во время ночного наблюдения с диким человеком, полностью потерял самообладание и использовал пистолет.

От редакции «Горизонта»:

Этот случай хорошо известен по публикации в книге Б. Ф. Поршнева «Борьба за троглодитов»:

«Преподаватель кафедры этнографии и антропологии Киевского университета Юрий Иванович Мережинский был самозабвенным и яростным добытчиком знаний о кавказских реликтовых гоминоидах на первом этапе исследования, пока смерть не потушила его пламя. С группой студентов он вторгся в быт высокогорных аулов, разыскивая новых и новых очевидцев, расспрашивая встречных и поперечных даже на дорогах и базарах. Его нетерпеливые розыски навсегда оставили след в нашей эпопее на Кавказе. Ему же довелось стать и первым среди нас непосредственным наблюдателем живого каптара. Разыскал он опытнейшего ночного охотника на кабанов в Белоканах, который несколько раз встречал белого каптара. Видимо, речь идет о группе альбиносов, обитающих в этом районе, рассказы о которых обильны (попутно: совершенно белые особи отмечены в разных частях нашей карты — очевидно, это мутация, присущая данному виду). Старик согласился привести Ю. И. Мережинского на ночную засидку, где тот увидит каптара, при категорическом условии, что он будет не стрелять, а только фотографировать. Хаджи Магома хотел посрамить тех, кто не верил его рассказам: один человек видел, другой видел — остальные не верят (позже пояснял он лично мне), а карточку тысяча человек увидит, все увидят. Ю. И. Мережинский прибыл в условленном месяце в сопровождении двух спутников, в том числе Ж. И. Кофман. Безудержное желание самому тоже одним махом избавиться от насмешек толкнуло его на ошибочный поступок: он припрятал в кармане револьвер. 18 сентября 1959 года полнолунной ночью Хаджи Магома вывел группу на берег заросшей кустарником речушки и рассадил по двое, выбрав себе и Ю. И. Мережинскому удобную позицию, с которой видна была лужайка у речки. Он был совершенно уверен в точности расчета. И в самом деле, сравнительно скоро в ночной тишине Ю. И. Мережинский, по его словам, услышал плесканье подошедшего на купание каптара, а затем каптар на четвереньках и сам выбрался на берег. Когда он поднялся на ноги, он оказался необычайно худощавым, с тонкими конечностями, с головы до ног покрытым мокрыми, совершенно белыми волосами. И тут купальщик издал звуки, напоминавшие отрывистый человеческий смех, вроде „хе-хе-хе“. Хаджи Магома шепнул: „Снимай“. Грянул нелепый выстрел. Руки Ю. И. Мережинского дрожали, он не владел собой. Он услышал только громкое шлепанье по воде стремительно убегавшего животного. „Зачем стрелял, зачем стрелял!“ — кричал старик. Подбежавшая Ж. И. Кофман увидела Ю. И. Мережинского в состоянии крайнего волнения, пот струился по его лицу.

Никогда позже Хаджи Магома не водил любопытных на засидку».

Добавим, что нам этот эпизод известен также по описанию Жанны Иосифовны Кофман — и мы знаем, что шансы Мережинского на успешный выстрел были гораздо более призрачны, обещания, данные Хаджи Магоме, гораздо более тверды — поэтому гнев, обуявший старого охотника после нарушения данного ему слова, не оставлял никаких надежд на дальнейшее сотрудничество (позже, в 1960 году, он едва согласился встретиться со специально приехавшим на Кавказ Поршневым, но категорически отказался от взаимодействия с ним и другими его коллегами). И остается очередной раз пожалеть, что каптар вышел к той из двух засад, в которой его поджидал Мережинский — а не Кофман…

Кофман: «Мережинский, буквально впав в подобие одержимости, начал распускать слух о фантастической награде за убитого каптара. Начал говорить он о 10 000 рублей, но вскоре сумма достигла 50 000. Весь город пришел в состояние неописуемого волнения. Целые толпы следовали за нами шаг за шагом. Мы дошли до того, что уже не могли ни войти, ни выйти из гостиницы: нам приходилось буквально пробираться сквозь шумное скопище народа, иногда до двухсот человек, под градом вопросов, насмешек и неуместных предложений. Неудивительно, что в результате отношение местного партийного руководства к нашей деятельности сменилось на радикально негативное. Очень скоро мы были приглашены к первому секретарю обкома товарищу Мансурову, потребовавшему освободить помещение. Во время очень неприятного для нас разговора он несколько раз повторил: „Вы здесь мешаете“».

От редакции «Горизонта»:

«Алмас» — не синоним «алмасты»: этот корень сидит в названиях диких людей, употребляемых разными народами Востока, вплоть до Монголии. Данное изображение не слишком похоже на кавказского алмасты (обладающего, как мы знаем, рядом особенностей), да и для реликтового гоминоида «вообще» наделено слишком выраженными обезьяноподобными чертами. Возможно, выполнявший его автор пребывал в плену «обезьяньей», а не «неандерталоидной» концепции (обе они сейчас представляются нам крайностями).

В последующие годы Мари-Жанна Кофман смогла убедиться, насколько живо и реалистично представлена фигура алмасты в устных рассказах местных жителей всех уголков Кавказа.

«По доходившим до нас слухам, мы знали об огромных гнездах, сплетенных из ветвей и считавшихся местами временного обитания дикого человека, а некоторые из них нам даже довелось видеть. Спустя много лет в совсем других лесах, в Карачае, на северном склоне Кавказа, мне довелось исследовать похожее гнездо, найденное опытными местными охотниками. Оно было овальной формы (1,20 м х 1 м); располагавшаяся по внешнему краю ветка диаметром 5 см была не полностью сломана, но подвергнута скручиванию на 360° вокруг своих волокон (причем это движение можно было осуществить только одной рукой), а затем отогнута в левую сторону. В 80 см левее места излома первой ветки была сломана другая, идентичная, тоже скручена на 360° и переплетена с первой — подобно рукам, скрещенным на груди. По остальному периметру располагались одинаковые, менее мощные ветки. Ветви поменьше были сдвинуты к центру, образуя толстый гамак, просторную мягкую подстилку. Мне удалось там комфортно расположиться».

Другой вопрос: как такое большое и необычное существо может оставаться незамеченным? Однако тот, кому приходилось путешествовать по дикой местности (геолог, зверолов, зоолог), знает необъятность мира, простирающегося по сторонам от обочин дороги. Особенно если говорить о дорогах и тропах Кавказа, которые порой труднопроходимы, редко используются и часто находятся далеко, очень далеко друг от друга.

На Кавказе сохранились малопосещаемые массивы. Они, разумеется, относительно ограничены. Но эта «относительность» предполагает сотни, если не тысячи квадратных километров очень пересеченной местности, покрытой густыми лесами. Не отдельные представители, а целые полки «снежных людей» могут жить там, не беспокоясь о том, что окажутся обнаруженными. При этом сами алмасты видят нас из своих убежищ.

Мари-Жанна Кофман:

«С самого начала исследования кавказских алмасты меня смущали некоторые причудливые детали, постоянно повторяющиеся в описании их глаз: ярко-красное свечение, странные „бегающие“ движения, необыкновенно частое моргание. Сверив эти показания, я поняла, что подобные особенности наблюдаются только ночью или при плохом освещении.

Начало следующего абзаца может показаться неожиданным: речь пойдет о советах, подаваемых офтальмологом-оптиком Алленом ван дер Круиссеном, любителем велосипедного туризма. По правде сказать, я не была готова найти подспорье теории реликтовых гоминоидов в „Официальном журнале Французской федерации велотуризма“, один номер которого случайно оказался у меня в руках. Вот, однако, что надлежит знать велопутешественникам, застигнутым темнотой.

Поскольку в эти часы центральное зрение становится беспомощным — в противоположность периферическому, — следует прибегать „для лучшего использования нашей сетчатки к децентрализованному зрению и к развертке“. Первое заключается в том, чтобы смотреть на объект не прямо, а слегка искоса (примерно на 10^о). Развертка состоит «в медленном регулярном и систематическом перемещении взгляда… что позволяет палочкам восстановить чувствительность за тот короткий срок, пока они не стимулируются.

По той же причине рекомендовано часто моргать».

От редакции «Горизонта»:

Эта цитата, как и завершающая часть данной статьи, предпоследней в цикле, входит в более развернутую статью Жанны Иосифовны Кофман, переданную ею главному редактору «Горизонта» еще много лет назад, задолго до появления «Горизонта» как такового. Читатели нашего журнала могут ознакомиться с ней целиком по этой ссылке: «Реликтовые гоминоиды на Кавказе. Сравнительные анатомия и физиология при оценке достоверности свидетельств в криптозоологии».

В завершение приведем только пару иллюстраций:

(Окончание следует.)