Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 11(49), 2023.
Авторитетнейший знаток истории научной фантастики Сэм Московиц (1920 —1997) в своей статье «Чудеса Уэллса», опубликованной на страницах журнала «Satellite Science Fiction», упомянул о загадке, годами ставившей в тупик склонных к точности поклонников Уэллса. Питер Шуйлер Миллер — известный своими рассказами и проникновенными рецензиями на фантастические книги — вспоминает, как в детстве он был поражён, прочитав в Библиотеке универсальной литературы Ридпата небольшой отрывок из «Машины времени» Уэллса (под заголовком «Человек будущего»), не вошедший ни в одно известное издание романа.
Недостающие страницы были глубоко погребены в библиотечных архивах, но современным исследователям все же удалось обнаружить этот бесценный раритет, изначально опубликованный в английском журнале «The New Review» за 1894—1895 годы. Предлагаем его перевод вниманию читателей. Вообще-то перед нами фрагмент главы XIII «Машины времени»; поэтому предваряем публикацию отрывка известными строками, имеющимися в классическом переводе.
МАШИНА ВРЕМЕНИ
XIII. ДАЛЬНЕЙШИЕ ВИДЕНИЯ
Я уже рассказывал о болезненных и муторных ощущениях, которые вызывает путешествие по Времени. Но на этот раз я к тому же плохо сидел в седле, неловко свесившись набок. Не знаю, долго ли я провисел таким образом, не замечая, как моя Машина дрожит и раскачивается. Когда я пришёл в себя и снова посмотрел на циферблаты, то был поражён. На одном из циферблатов отмечались дни, на другом тысячи, на третьем миллионы и на четвёртом миллиарды дней. Оказалось, что вместо того, чтобы повернуть рычаги назад, я привёл их в действие таким образом, что Машина помчалась вперёд, и, взглянув на указатели, я увидел, что стрелка, отмечающая тысячи дней, вертелась с быстротой секундной стрелки, — я уносился в Будущее1.
Очень осторожно, помня своё стремительное падение, я начал замедлять движение. Стрелки кружились всё медленнее и медленнее, пока тысячная не стала казаться неподвижной, а дневная не превратилась в мерцающий туман над циферблатом. Я продолжал снижать скорость, до тех пор как серая дымка вокруг меня не стала отчётливее и не стали видны смутные очертания слегка неровной поверхности.
Машина остановилась. Я оказался на унылой болотистой пустоши, покрытой редкой растительностью и серой от тонкого слоя инея. Был полдень, оранжевое солнце, лишённое привычного сияния, маячило в зените на тускло-сером небе. Лишь несколько чёрных кустов нарушали монотонность окружающего пейзажа. Огромные здания, среди которых я был, казалось, совсем недавно, исчезли, не оставив никаких следов: над их руинами не возникло даже пригорка. Холм и долина, море и река — всё растаяло, растеклось под ударами дождя и мороза. Несомненно, дождь и снег уже давно размыли туннели морлоков.
Лёгкий ветерок обжёг мне руки и лицо. До самого горизонта, насколько я мог видеть, не было ни холмов, ни деревьев, ни рек — только неровная полоса унылого плато.
Внезапно из болота поднялась тёмная громада, что-то блеснуло, подобное зубчатому ряду металлических пластин, и почти сразу снова исчезло. А потом я заметил множество бледно-серых существ, окрашенных почти в тот же цвет, что и обмороженная земля, бегавших туда-сюда в скудной траве. Первого я увидел, когда он неожиданно подпрыгнул, а потом разглядел их, наверное, с десяток.
Сначала я подумал, что это кролики или какая-нибудь мелкая порода кенгуру. Но, когда один из них подпрыгнул рядом со мной, я понял, что наблюдаю явно что-то другое. Это оказалось стопоходящее животное, задние лапы немного длиннее передних; оно было бесхвостым и покрыто прямой сероватой шерстью, сгущавшейся вокруг головы подобно гриве скайтерьера. Поскольку я помнил, что в Золотой век человек истребил почти всех животных, пощадив лишь некоторые декоративные виды, то, естественно, заинтересовался этими существами. Они, казалось, не боялись меня, а просто наблюдали за мной, как это делают кролики в местах, не посещаемых людьми, и мне пришло в голову, что я, возможно, смогу раздобыть себе экземпляр.
Я слез с машины и поднял большой камень. Едва я успел это сделать, как одно из маленьких существ приблизилось на расстояние хорошего броска. Мне повезло, так что я попал ему в голову; оно тут же рухнуло и замерло неподвижно. Я подбежал к нему. Оно оставалось неподвижным, словно мёртвое. К моему удивлению, оказалось, что у этого существа было пять слабых пальцев на передних и задних конечностях — причём передние были почти человеческими, подобно передним лапкам лягушки. Кроме того, у него была круглая голова с выступающим лбом и устремлёнными вперёд глазами, скрытыми под длинными волосами. Неприятное ощущение промелькнуло у меня в мозгу.
Когда я опустился на колени и схватил свою добычу, намереваясь изучить её зубы и другие анатомические подробности на предмет соответствия их человеческим, металлическая штуковина, о коей я уже упоминал, снова появилась над краем болота и направилась ко мне со странным лязгающим звуком. Тут же серые зверьки вокруг издали короткий слабый визг — видимо, полный испуга — и бросились в стороны от приближающегося нового существа. Должно быть, они спрятались в норах или за кустами и кочками, потому что через мгновение никого из них уже не было видно.
Я поднялся на ноги и уставился на это гротескное чудовище, более всего напоминающее сороконожку. Оно было около трёх футов в высоту и имело длинное сегментированное тело — возможно, тридцати футов длиной, со странно перекрывающимися зеленовато-чёрными пластинами. Казалось, оно перемещается на множестве ног, петляя по мере продвижения вперёд. Его тупая круглая голова с многоугольным расположением черных глазных пятен несла две гибкие, извивающиеся, похожие на рога антенны.
Судя по всему, существо двигалось со скоростью восемь — десять миль в час, и у меня почти не оставалось времени на размышления. Оставив серого зверька или серого человека, кем бы он ни был, на земле, я бросился к машине. На полпути остановился, сожалея об оставленном сером, но взгляд через плечо заставил отбросить все сожаления.
Когда я добрался до машины, чудовище было всего в пятидесяти ярдах от меня. Это определённо было не позвоночное животное. У него не имелось морды, а рот был окаймлён сочленёнными тёмными пластинками. Но более близкое знакомство меня не интересовало.
Я переместился на один день в будущее и снова остановился, надеясь обнаружить, что монстр исчез, а от моей жертвы остались какие-то следы; но, насколько я мог судить, гигантская сороконожка сожрала зверька вместе с костями. Во всяком случае, оба исчезли. Слабое человеческое подобие этих маленьких зверьков озадачило меня. Но если вдуматься, то нет никаких причин, по которым вырождающееся человечество не могло бы в конце концов разделиться на такое же количество видов, как потомки кистепёрых рыб, прародителей всех наземных позвоночных.
Я больше не видел ни одного гигантского членистоногого, каковым, по моему мнению, должно было являться это сегментированное существо. Очевидно, биологические пределы, ограничивающие в настоящее время рост всех членистоногих, были преодолены, и это подразделение животного царства достигло долгожданного превосходства, достойного его огромной энергии и жизненной силы.
Я сделал несколько попыток убить или поймать ещё одного серого зверька, но ни один из моих бросков не повторил успех первого; и после, возможно, дюжины неудачных попыток у меня разболелась рука и я почувствовал порыв раздражения — верх глупости забраться так далеко в будущее без оружия или снаряжения! Я решил отправиться вперёд, чтобы хоть одним глазком посмотреть на ещё более отдалённое будущее, заглянуть в глубочайшую бездну времени, а затем вернуться к вам и к своей эпохе.
Я снова сел в машину, и мир опять стал туманным и серым.
The Grey Man, 1895
Перевод Антона Лапудева, 2020
1 Машина времени. Перевод К. Морозовой.
Astra Nova 