Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 11(73), 2025.

Еще минуту назад мы гнали по Садовой в двадцать пятой маршрутке. Студент с тубусом, бабка в очках, мужик с бодуна, брюнетка с огромными янтарными глазами и я. И водитель, конечно.

Как именно мы все вшестером оказались в этой полупрозрачной сфере — одному черту известно. Студент испуганно прижимал к груди тубус, бабка протирала очки, мужик чесал затылок, а брюнетка хлопала янтарными глазами. Я пытался написать жене, что опоздаю, но связи не было.

Сфера при этом летела с бешеной скоростью в космической черноте, только звёзды мелькали слева, под ногами и где попало.

А что делал водитель? Водитель стоял сзади на сфере, распахнув рот в беззвучном крике. А изо рта у него вырывалось синее пламя, словно прогорали последние остатки его души. Рядом с водилой суетился еще какой-то пингвиноподобный дядька в черном.

На миг я решил, что уснул, и ущипнул себя, но ничего не изменилось. Странный аппарат на некромантской тяге всё так же гнал вперед.

Когда пламя поблекло, пингвин сунул руку в сферу и бесцеремонно вытащил первого попавшегося. Им оказался студент. Пингвин прочитал над ним заклинание, студент запрокинул голову и тоже запылал в немом крике. Водитель тем временем догорел и осыпался хлопьями серого пепла.

Бабка закудахтала и отодвинулась подальше от одинокого тубуса, огромные глаза брюнетки наполнились слезами, а мужик застучал кулаками в сферу:

— Ты что творишь, сучара!..

Я же собрал остаток воли в кулак, чтобы не прижать брюнетку к себе. Она была очень прижимательная, но Настя не поймет.

Мужика, конечно, вытащили следующим. Он даже попытался треснуть пингвина, однако только отбил руку.

У меня внутри поднималась паническая волна, я не видел решительно никакого выхода. Прижать брюнетку хотелось всё сильнее. Бабка повалилась на пол и хватала воздух ртом, как рыба на берегу. Пока я искал в ее сумочке нитроглицерин, пингвин выволок бабку наружу и сказал:

— Скоро прилетим, мне хватит одного из вас. Сами решайте, кого.

Голос у него был… совершенно никакой. Словно и не голос вовсе, а навязчивый образ в голове. Но брюнетка услышала его тоже.

Первой мыслью было: я должен уступить. Ведь у нее глаза, в которых хочется утонуть, как муха в доисторической смоле. И все остальное тоже у нее. И она девушка. И надо быть мужиком.

Но я сказал:

— У меня двое маленьких детей. Три и пять.

Брюнетка вытерла слезы:

— Как их зовут?

— Дима и Алиса.

Она вздохнула. Ее заметно трясло:

— Хорошо, я пойду. Маме позвоните, если выберетесь. Номер в телефоне есть, пин девять семь три один.

Я взял телефон и кивнул. Я пытался визуализировать лица детей и не смотреть в ее янтарные глаза, но внутри поднималась мутная волна, и я чувствовал себя всё большей и большей паскудой.

Пингвин сунул голову внутрь:

— Кто? — раздалось в голове.

Брюнетка подалась вперед, но я отодвинул ее:

— Я пойду.

Пингвин вытянул меня наружу и зашептал заклинание. А я молился, чтобы в моей довольно мелкой душонке хватило горючего до конца пути.