Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 10(72), 2025.

Даниэля Дефо (около 1660 — 1731) читателям представлять не надо — как, наверно, нет нужды уточнять, что за свою долгую и плодотворную в литературном смысле слова жизнь он написал не только роман «Робинзон Крузо». Но вот как автор фантастики Дефо действительно неожиданен!

Этот рассказ (сейчас объясним, почему речь идет именно о рассказе, хотя по формальным признаками перед нами словно бы документальный очерк!) написан в 1726 году. Долгое время он оставался известен главным образом лишь узким специалистам по творчеству Дефо — пока в феврале 1951 года не был «переоткрыт» на страницах «The Magazine of Fantasy and Science Fiction»: одного из старейших американских (и не только) журналов фантастики, основанного в 1949 и издающегося до сих пор. Предисловие, публикуемое нами вместе с текстом, принадлежит именно редакции этого журнала, с фамильярностью, привычной для тогдашних американских любителей фантастики, обращающейся к автору «мистер Дефо», благодарящей его за открытие профессии «гладильщика одержимых» («stroker of bewitched persons») и вполне допускающей, что нижеприведенная история основана на реальных событиях.

Сразу скажем о последнем. «Дружелюбный демон» входит в цикл произведений Дефо, который условно можно назвать «Истории контактов человека с нечистой силой»: модная тогда тема. Дефо тоже отдал ей должное, ориентируясь на «мистически ориентированную» целевую аудиторию. Причем к этой аудитории он относился совершенно без пиетета, прямо-таки издевался над ней (за ним это водилось) — и не столько описывал «реальные» (в том смысле, что о них говорили и писали) события, сколько перерабатывал их в поистине фантасмагорическом стиле… а то и просто сочинял из головы. Короче говоря, перед нами — предковая форма современного направления «мокьюментари», когда автор с непроницаемым выражением лица (вот он, фирменный признак английского юмора, обозначившийся уже в ту пору) предъявляет читателям литературную фантастику, выдавая ее за документальное эссе.

Какую-то перекличку с «реальными» (в вышеуказанном смысле) событиями можно увидеть разве что при сопоставлении рассказа с одной из историй, поведанных миру неким Дунканом Кэмпбеллом (подробней см. https://en.wikipedia.org/wiki/Duncan_Campbell_(soothsayer)). Дефо с Кэмпбеллом был хорошо знаком, возможно, даже приложил руку к созданию его биографии — но, как легко убедиться, рассказ (точнее, записки) глухонемого врача-шарлатана о его якобы имевшем место контакте с «дружелюбным демоном» глубоко трансформирован. Причем явно в ироническом направлении…

Теперь перейдем к вопросу о профессии «гладильщика одержимых». Ответить на него действительно непросто: попробуйте погуглить — и ключевая фраза выведет вас именно к рассказу Дефо. Однако по-настоящему глубокий поиск все же помогает разобраться в исторических реалиях.

Описание этой профессии является отсылкой к деятельности Валентайна Грейтрейкса (Valentine Greatrakes, 1628—1683), англо-ирландского целителя, известного как «The Stroker» (то есть «тот, кто гладит» или «прикасающийся»). Грейтрейкс утверждал, что может наложением рук излечивать различные недуги, включая те, страдающие которыми пациенты в его время ассоциировались с жертвами колдовства или одержимостью демонами (bewitched persons). Деятельность Грейтрейкса достигла пика в 1665—1666 годах, во время и после Великой чумы в Лондоне, когда он совершил тур по Англии и привлек внимание видных современников, включая таких, как выдающийся ученый Роберт Бойль (впрочем, Бойль относился к богословским исследованиям демонологии с не меньшим трепетом, чем к науке). Грейтрейкс даже опубликовал в 1666 году книгу «A Brief Account of Mr. Valentine Greatrakes and Divers of the Strange Cures by Him Performed», где описал свои методы и привел свидетельства… или то, что современникам представлялось таковыми. Впрочем, и сам он, и его пациенты, несомненно, искренне верили в результативность «поглаживаний», и такая вера действительно может способствовать исцелению.

Таким образом, Дефо при создании псевдодокументального повествования действительно опирался на исторические анекдоты. От чего оно, разумеется, не перестает быть фантастикой.

Мастерство Даниэля Дефо, умевшего делать факты столь же притягательными, как вымысел, а вымысел столь же убедительным, как факты, было столь велико, что мы попросту не знаем, основана ли нижеприведённая история на реальных событиях или же она — плод правдоподобного воображения мистера Дефо. В любом случае мы рекомендуем её как прекрасный образец сдержанного юмора и благодарны за открытие увлекательной профессии «гладильщика одержимых».

Один джентльмен из Ирландии, живший неподалёку от дома графа Оррери, как-то после полудня послал своего дворецкого в соседнюю деревню за картами. Проходя мимо поля, дворецкий заметил посреди него компанию, сидевшую вокруг стола, уставленного блюдами с яствами. Когда он направился к столу, сидевшие поднялись и приветствовали его, приглашая присесть и разделить с ними трапезу. Но один из компании шепнул ему на ухо: «Не делай ничего, о чём бы тебя ни попросили». Посему дворецкий отказался принять любезное приглашение, после чего стол со всеми яствами тотчас исчез, а компания принялась танцевать и играть на различных музыкальных инструментах.

Дворецкого вновь упрашивали принять участие в увеселениях, но и во второй раз он не поддался уговорам. Тогда компания оставила весёлые забавы и принялись за работу, настойчиво призывая дворецкого присоединиться, но тщетно. И после третьего отказа все они исчезли, оставив дворецкого в одиночестве. В великом смятении тот вернулся домой без карт, и на пороге дома с ним случился припадок, но, вскоре придя в себя, дворецкий рассказал хозяину обо всём произошедшем.

На следующую ночь один из призрачной компании явился к постели дворецкого и сказал, что если тот посмеет выйти на следующий день на улицу, то будет унесён. Послушавшись совета, он сидел дома до самого вечера, но, желая справить малую нужду, рискнул выставить одну ногу за порог, дабы облегчиться. Едва он сделал это, как его талия опоясалась верёвкой на глазах у нескольких очевидцев, и беднягу с непостижимой скоростью потащило от крыльца, и многие бросились за ним вдогонку.

Но они не сумели оказаться достаточно проворными, чтобы догнать утаскиваемого, пока навстречу не попался всадник на хорошем коне. Увидев множество преследователей, гнавшихся за человеком, тащимом на верёвке, хотя никто его не тянул, всадник ухватился за верёвку и остановил движение, но получил за свои труды такой удар концом верёвки по спине, что был почти сброшен с лошади. Однако, будучи добрым христианином, он оказался сильнее дьявола, вырвал дворецкого из когтей духов и вернул друзьям.

Лорд Оррери, услышав о столь странных происшествиях, для дальнейшего удостоверения в их истинности послал за дворецким и, с позволения его хозяина, велел тому прийти и провести несколько дней и ночей в его доме. Слуга, повинуясь его светлости, так и поступил. После первой ночи, проведённой там, он утром сообщил графу, что ему снова являлся призрак и заверил, что днём духи его похитят, какие бы меры ни были приняты, чтобы предотвратить это. Тогда дворецкого отвели в большую комнату, где находилось значительное число святых лиц, дабы защитить его от козней Сатаны. Среди них был известный «гладильщик одержимых», мистер Грейтрикс, живший по соседству и, надо полагать, знавший лучше всех, как иметь дело с дьяволом. Кроме того, в доме присутствовали несколько выдающихся людей; среди прочих — два епископа, и все ожидали удивительного исхода сего необъяснимого чуда.

Часть дня прошла в мире и покое, но под конец заколдованный пациент воспарил над полом без какой-либо видимой помощи. Мистер Грейтрикс и другой крепкий мужчина бросились к нему, вцепившись руками в плечи, и изо всех сил старались прижать его к земле, но тщетно. Ибо дьявол оказался сильнее и после ожесточённой борьбы заставил их разжать руки; затем, вырвав дворецкого из рук их, поднял его над головами и принялся швырять его в воздухе туда-сюда, словно тряпичную куклу, однако присутствующие подбегали под несчастного, дабы уберечь его от удара о пол. Таким образом, когда духи натешились вволю, оказалось, что во всей этой неразберихе перепуганный дворецкий не получил ни малейшей травмы, а опустился на пол в том же месте, посрамив обманщика-дьявола.

И вот, когда бесы прекратили свои забавы и оставили свою игрушку, чтоб немного отдохнуть и подкрепиться перед следующей вылазкой, милорд распорядился, чтобы ночью двое из его слуг легли с дворецким, дабы какой-нибудь дьявол не утащил оного врасплох. Несмотря на всё это, дворецкий рассказал его светлости на следующее утро, что дух снова являлся ему в облике шарлатана-лекаря и держал в правой руке деревянную миску, полную серой жидкости, похожей на овсяную кашу, при виде коей он попытался разбудить своих товарищей по постели.

Но призрак сказал, что его попытки тщетны, ибо товарищи погружены в глубокий сон, и посоветовал не пугаться, ибо он пришёл как друг и он тот самый дух, что предостерегал дворецкого в поле от соглашательства с компанией, встреченной, когда шёл за картами. И добавил, что если бы тот последовал их приглашениям, то был бы навеки несчастен; и также удивился, как тому удалось избежать похищения накануне, ибо против него было составлено столь мощное сообщество; успокоил, что в будущем более попыток подобного рода предприниматься не будет. Далее дух сообщил бедному трепещущему дворецкому, что тот сильно страдает от двух видов припадков; и потому как друг принёс лекарство, что исцелит от обоих, и умолял принять его.

Но бедный пациент, прежде подвергшийся жестокому обращению со стороны подобных лекарей, опасаясь, что у чаши оной может быть дьявольское дно, не дал себя уговорить проглотить снадобье, что разозлило духа; однако сказавшего, что он к нему расположен и что если он будет толочь корни подорожника без листьев и пить сок их, то наверняка исцелится от одного вида припадков; но в наказание за упрямство в отказе от зелья другой он унесёт с собой в могилу.

Затем призрачный лекарь спросил своего пациента, знает ли он его. Дворецкий ответил, что нет.

— Я, — сказал дух, — блуждающий призрак твоего старого знакомого Джона Хобби, что умер и похоронен семь лет назад; и с тех пор за грехи моей жизни примкнул я к компании тех злых духов, что ты видел в поле, и обречён метаться вверх и вниз в этом беспокойном состоянии до Судного Дня, — добавив при этом: — Если бы ты служил своему Творцу в дни юности и вознёс молитвы утром, прежде чем тебя послали за картами, духи, что мучили тебя, не обходились бы с тобой с такой суровостью и жестокостью.

После того как дворецкий поведал милорду и его семейству об этих удивительных происшествиях, два епископа, присутствовавшие среди прочих высокопоставленных лиц, начали обсуждение, подобает ли дворецкому последовать совету духа и принять сок подорожника для исцеления от припадков и правильно ли он поступил, отказавшись от зелья, принесённого духом. Вопрос сперва показался спорным, но после непродолжительных дебатов решено было, что дворецкий вёл себя на протяжении всей этой истории как добрый христианин, ибо следовать совету дьявола в чём бы то ни было — великий грех и ни одному человеку не стоит творить зло в надежде, что из этого может выйти нечто хорошее.

Так что, короче говоря, бедный дворецкий после своих мытарств не получил никакой компенсации за свои злоключения, но ещё и был лишён епископами той кажущейся пользы, что намеревался принести ему дух.

Перевод Антона Лапудева