Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 5(67), 2025.

— …с Ромкой-то видались? А Тимохин?!

— Тимохин в Омске, в «ящике» каком-то. А Ромка-то начальник, что ты, главспирттрест республиканский… А я ж тут знаешь кого… Погодь, разбавим!

— Санёк, да куда столько…

— Для цвета.

— Пять лет не видались, а всё тот же! Артист! Ну, будем…

— Будем! Так вот… Спускаюсь, значит, по ступенечкам Госплана… Тут подкатывает «чайка», а из нее… вообрази — Наталь Мореевна наша!!!

— Кто?

— Сентябрь сорок второго?!

— Ну, это меня как раз… осколком, под Малгобеком. Я в госпитале был.

— Ишь! А кто ж у меня за связь отвечал?

— Блинов? Толковый был… Земля пухом…

— Эх… Не чокаясь. Так ты, старик, и озерцо не застал?!

— А?

— Мы тогда немца подвинули. И вот приказ от штадива, там озерцо, махонькое… кругом лес, скалы… двинулись мы проходы разъяснить. Шли, как по бульвару… вышли к бережку, а там… лагерь «эдельвейсов».

— У-у, с этими повозились.

— Да. Только не в тот раз. Были они все… готовые. Костерок развели, ушицу сообразили. Так их и нашли, около костерка. А водица в озере блестит на солнце, масляная — прям зовет. Только один живой остался, слюна по подбородку, весь синий. Всё твердил: тотес вассер… Тотес… Вассер… Вроде озерной водой траванулись. Доложили. Нам ответ: ждите гостей. Дальше приезжают — чуть не из штаба корпуса. Все в комбинезонах прорезиненных, противогазы… На четырех автоцистернах! А командиром у них, вообрази, женщина! Внешне вроде артистки Мордюковой.

— Это очень эффектная.

— Ага, три шпалы в петлицах. Имя-отчество назвала, но не должность. Благодарю, мол, за сигнал, дальше сами. Ребятки ее уже целое хозяйство развернули. Помпы собрали и давай озерко выкачивать… а тут как ужалит меня что-то. Вот прям сюда… Показать?

— Да рассказывай же!

— Ну и я падаю… А следом и ближайшая цистерна — хренак!! Огненный гриб вот такой! А из леска выкатывает цельная танковая рота эсэс…

— Дела-а-а…

— Лежу, значит, на бережку, рук-ног не чую. Дыханья нет. Вроде отхожу. Кругом разрывы, пули свистят, пулемет та-та-та. Вот так у виска! Наши отстреливаются, эсэсы прут. Тут переворачивает меня эта Наталья и фляжку в рот. Пей, приказывает, живо!

— Ну?

— Выпил. Тут меня всего и вывернуло, и затрясло, и заколотило. Но — ноги-руки — чувствую! Дышать могу! Бери, кричит Мореевна громче всей канонады, своих парней и вот ту цистерну и дуй в корпус. Это приказ. А сама огнемет прилаживает на спину… Тут, вижу, глаза у нее… Зрачки — как черточки такие… как у змеи! Я козырнул и кругом марш. Чем дело кончилось — не знаю. А через месяц всему взводу «боевые заслуги».

— Санёк… брешешь ведь?

— Не всё еще. Ты на нас глянь — мы ж седые совсем. Старые пни. А Мореевна-то — не изменилась! Волосы — вороное крыло. Хотел поздороваться с ней, да она в двери министерские — фьють, а там уж этажей-то… Я обернулся — и «чайки» след простыл.

— Ой, ну тебя. Давай еще по одной. Тебе, старик, для газет бы писать: сплошное там НЛО, экстрасенсы, мумиё… куда катимся?

— И впрямь! Вот на Мореевну одна надежда. Эта разберется.