Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 5(67), 2025.

Артур Шик (иногда его фамилию ошибочно транскрибируют как «Жик», пытаясь читать Szyk не по-польски и не по-английски, а в каком-то «промежуточном» варианте) — художник, карикатурист и иллюстратор, в свое время очень известный. Во время Второй мировой его называли «солдатом искусства» (часто добавляя: «солдат, равный армии»); сейчас его творчество по-настоящему хорошо известно главным образом в США, но в последнее время ситуация начинает меняться: к работам Шика все чаще обращаются в тех странах, с которыми он был связан как художник и человек, — Польше, Франции, Израиле… да уж и Германии, хотя в период войны он писал: «Немецкий народ, потомок Каина, будь ты проклят вовеки веков!»…

Пора вернуть его и в русскокультурное пространство — и не только потому, что по рождению он был россиянином, а в Первую мировую воевал как солдат российской армии. Причины, по которым работы Шика оставались «табу» в советский период, более чем понятны… но теперь они утратили актуальность (хотелось бы думать). А вот сами эти работы — нет.

Родился Артур Шик в польском городе Лодзь, что для 1894 года означало — в России, в еврейской семье среднего класса, по достатку чуть-чуть не дотягивавшей до его верхней части. Талант рисовальщика проявил с раннего детства, в пятнадцать лет был отправлен учиться живописи в Париж; тогда же его графические рисунки впервые были опубликованы — не во Франции, а в газетах родного Лодзя, куда он их посылал с каждым письмом родным. С шестнадцатилетнего возраста Шик публикуется уже регулярно.

Творческую его манеру, впрочем, определила не газетная графика и не популярные в те годы модернистские искания, а работы старых мастеров, прежде всего — мастеров средневековой книжной миниатюры: с ее сочной колористикой, многофигурностью, вниманием к мелким деталям и условностью перспективы. В том числе это касалось и иудаики (а уж библеистики — просто по определению): да, в некоторых средневековых еврейских общинах действовал запрет на «изображения живого», но в других было принято смотреть на вещи шире. Одна из иллюстрированных рукописей «Аггады» XIV века подействовала на юного Шика особенно сильно: много лет спустя, в 1934—1936 годы он создал свою серию иллюстраций к «Аггаде», считающихся одной из вершин его творчества — той, которая лежит за пределами военной карикатуристики…

(В британском издании «Аггады» 1940 года, рассчитанном на читателей всех вероисповеданий — да и сам Шик был не из религиозной семьи, иудаика всегда была для него вопросом культуры, а не веры, — он был вынужден по требованию английских издателей закрасить свастики, «украшающие» ряд отрицательных персонажей: Великобритания была нацелена на умиротворение, ее политикам все еще не было ясно то, что для художника сделалось несомненным за много лет до начала войны.)

В некоторых публикациях содержатся сведения, что Артур Шик после начала Первой мировой войны был призван в российскую армию, но вскоре «сумел спастись» или даже «бежать» из нее. На самом деле это называется не так: он служил в боевых частях, в конце 1914 года получил ранение, а вскоре после выхода из военного госпиталя, уже в 1915 году, контузию — и был списан. После чего жил в Лодзи открыто, восстановив силы, — продолжил работы как иллюстратор, сотрудничал с несколькими изданиями, женился… Словом, это никак не судьба дезертира.

После возрождения Польши ему довелось принять участие и в польско-советской войне — разумеется, не на той стороне, на которой был автор «Конармии», по которой большинство наших читателей эту войну себе представляют. В ней Шик служил офицером польской кавалерии (в седле, при общей штатской неспортивности, держался хорошо) и, по основной профессии, — художественным руководителем отдела пропаганды. Рисунки его той поры неизвестны (а вот с Первой мировой сохранилось немало зарисовок, в том числе госпитальных), что до кавалерийской ипостаси — то подробностей опять же не знаем, но вообще-то Шик получил три боевых награды. А ведь тогдашнее польское командование не было щедро на кресты и медали офицерам-евреям…

При всем этом Артур Шик всегда ощущал себя одновременно и польским, и еврейским патриотом. Такой путь в те годы (и не только в те) был труден… но ему удалось с него не сойти.

Между двумя мировыми войнами он разъезжал и работал по всей Европе, в основном по Франции и Англии, регулярно возвращаясь в Польшу. Начало Второй мировой встретил в Англии. К тому времени Шик давно уже был по преимуществу военным карикатуристом — причем, как понятно даже по истории иллюстраций к «Аггаде», карикатуристом антифашистским…

Небольшое техническое замечание для читателей «Горизонта»: иллюстрации Артура Шика не просто многофигурны и содержат массу тщательно прорисованных мелких деталей, но вдобавок чаще всего рассчитаны на горизонтальный формат. С колонкой нашего журнала это совместить трудно. Потому советуем всем, кто желает получить о них наиболее полное впечатление, кликать по изображениям правой клавишей мышки или тачпада — и открывать их в отдельной вкладке. Электронная публикация имеет свои достоинства…

«Кровь и чернила» (1944). Фронтиспис-автопортрет к планирующемуся сборнику карикатур Шика с таким названием был нарисован еще до завершения войны, а сам сборник вышел уже в 1946 — изрядно пополнившись…

Разумеется, Шик известен не только военными карикатурами и не только иллюстрациями к иудаике. Он в разное время также иллюстрировал «Рубаи» Омара Хайям, «1001 ночь», сказки Андерсена… Русские сказки тоже — хотя и нечасто.

Иллюстрация для французского сборника русских сказок, изданного в 1920 году. Думаете, это Иван-царевич на сером волке? Не совсем: «Ivan Tsarevitch et le Loup Garou». А по-французски «луп гаро» — то же, что по-немецки «вервольф»: оборотень. Впрочем, этот конкретный волк пока что замер на полупревращении скорее в коня, чем в человека!

«Немецкое „управление“ Польшей» (1939). Без комментариев.

«Lebensraum» (1939). Понятно и без перевода. Шик всю жизнь оставался польским патриотом — и, да, вот именно так ему (не ему одному!) все виделось в те месяцы…

«Товарищ Геринг» (1939). Те же месяцы, та же ситуация, тоже все понятно без перевода (да и странно было бы переводить слово «Towaritch»).

«Объединенный палестинский призыв» (1941): еврейский солдат в британской армии сражается и во имя своих соплеменников, находящихся в когтях нацистов (слева), и как защитник киббуцников в Эрец Исраэль (справа) от арабских террористов, еще не знающих, что через какое-то время именно их будет принято называть «палестинцами».

«Новый порядок» (1941). Америка еще не вступила в войну; насчет итальянских и японских союзников германского нацизма пока что сохраняются некие иллюзии (они, судя по определенной растерянности, даже выглядят слегка «невольными» союзниками), но насчет центральной фигуры — ни малейших.

«Сатана там правит бал» (1942). Никаких иллюзий уже не осталось… впрочем, французские «союзники» (Петен и Лаваль) и даже Муссолини (изображенный теперь столь же портретно, как японский премьер Тодзио) в каком-то смысле выглядят куда более подневольно-безвольными пленниками обстоятельств, чем являлись в исторической реальности. Зато Япония буквально лезет «поперед батьки» — с явным воодушевлением!

А под мышкой у того, кто правит бал, — Кольцо Всевла… нет, «Кольцо Нибелунгов»: вагнеровская опера как одна из идеологических напор гитлеризма.

«Вальгалла инкорпорейтед» (1942). Чертоги Вальгаллы изображены в виде традиционной немецкой пивнушки, где Вотан и его «герои» мрачно веселятся под музыку Вагнера. «Преемственность поколений» налицо, но Гитлер со своими пособниками напрасно рассчитывали на места за столом: им уготована лишь роль обслуги… (Интересно, почему в Вальгаллу не пустили японцев? По «пятому пункту», еще менее арийскому, чем у Муссолини и даже Петена, все-таки допущенного на кухню?) Одной ногой Вотан попирает томик Гейне, другой — старого еврея, почти буквально превращенного в меховой коврик.

«Мечты безумца» (1942). И снова ужасная судьба еврейского «унтерменша», превращаемого в снятую шкуру у изножья трона высшей расы. Тут даже не скажешь: «Дайте мне другой глобус» — весь земной шар заклеймен знаком свастики. Характерно, что символического представителя СССР среди пленных нет…

Французских «союзников» по-прежнему никто и не думает воспринимать как равных, а вот японский союзник (без кавычек) снова вылез «поперед батьки». А «батька» этот, безумный фюрер, превратился в фараона всея планеты: опахала свиты очень характерны и сразу узнаваемы в мире, совсем недавно пережившем египтоманию.

Образ Гитлера как «фараона» Шик обдумывал давно: это набросок еще 1933 года…

Впрочем, были и иные «диктаторы древности». Этот вполне законченный рисунок 1941 года изображает Гитлера как Аттилу, «прошлого и грядущего гунна» — образ, восходящий еще к Первой мировой войне…

Серия «Братство по оружию» (1942): почетные портреты легендарных полководцев народов, ведущих борьбу против фашизма. Польский король Ягайло — пусть он и «главный победитель» в Грюнвальдской битве (на секире, всаженной в украшенный свастикой шлем, надпись: «Топор ляшский — лоб крыжацкий»), но применительно к текущим событиям немного не по теме…

Жанна д’Арк: да, символ Франции (особенно при учете «якобинской» шапочки!), но тоже, честно говоря, не по теме… Танк справа — скорее стимпанковский, чем дизельпанковский!

А вот этот плакат из все той же серии сейчас публикуют редко: во всяком случае, в «Википедии» (не только англоязычной) его нет и в большинстве посвященных Шику изданий XXI века тоже (впрочем, их немного). В самом капитальном на сей день сборнике 2008—2009 годов, подготовленном двумя немецкими музеями (берлинским Историческим и ганноверским им. Вильгельма Буша) и американским Обществом Артура Шика, — есть, но озаглавлен этот плакат так: «Народам С.С.С.Р. в Братсве по опужию Амеруканский народ». Причем легко заметить, что на самом плакате русский текст написан без единой ошибки… однако издателям уже оказалось не по силам просто его скопировать.

Не узнаёте, кто это? Петр I, с советским гербом совместимый уж никак не хуже, чем Жанна д’Арк с якобинским головным убором. Узнать, впрочем, действительно мудрено: лицо-то вполне петровское, а вот телосложение — отнюдь. Впрочем, на то и условность батально-исторического плаката. Вторжение современности ощутимо куда больше, чем в случае с Польшей и Францией, и вот оно-то вполне по теме — что неудивительно: у Петра и его наследников уже «в активе» ни много ни мало разгром немцев под Москвой…

«Русские освобождают Польшу» (1944). Воистину из сорок четвертого многое видится совсем иначе, чем из тридцать девятого!

У обоих солдат, польского и русского, очень характерные лица — совершенно непохожие, но одинаково грубовато-мужественные. Художник еще не раз использует их в изображении русских и польских воинов самых разных эпох, символически или реально противостоящих фашизму, зародыши которого, в понимании Шика, тоже распространились по многим векам и странам.

Это, вне всяких сомнений, лица реальных людей. Кого же? Кого-то из друзей Шика? Имел ли он возможность регулярно видеть их, сохранил ли фотографии, рисовал ли по памяти? Не знаем…

«Обмани Ось — используй профилактику!» (1942). Это уже ирония «ниже пояса», но, похоже, до американских солдат в ту пору трудно было достучаться иначе. Имеется в виду, что любой военнослужащий, который выбыл из строя потому, что подцепил венерическое заболевание, тем самым попался на уловку стран Оси (Италия, Германия, Япония). Хотя их лидеры (Японию по-прежнему представляет премьер Тодзио), как видно, и сами не убереглись, а уж Муссолини — паче всех…

«Генерал Власов — русский Квислинг» (1943). Ну, нам для того, чтобы понять, кто такой Власов, не надо использовать сравнение с Квислингом. Любопытно другое: эта карикатура посвящена… генералу Деникину — как человеку, который, пребывая в оккупированной Франции под властью германской комендатуры и гестапо, категорически отказался от любых форм коллаборационизма!

«Нам перестало хватать евреев!» (1943). Имеется в виду, что число убитых евреев оказывается недостаточным для всеобщего процветания Европы: ведь нацисты гарантировали — чем больше евреев уничтожить, тем ярче Европа расцветет! А тут — на столе лежит извещение: «Гестапо сообщает о 2 000 000 казненных евреев»… но процветания что-то не видать! Гитлер, Геринг, Геббельс и Гиммлер (странно похожий на Тодзио) в растерянности: где взять еще евреев?

Плакат подписан: «Памяти моей дорогой матери, убитой немцами где-то в гетто Польши…» После войны стало известно: в лагере смерти Хелмек. Известно стало и то, что нацисты сумели убить евреев еще дважды по столько…

Рисунок 1944 года. Диалог американских солдат, конвоирующих пленных гитлеровцев. Белый: «А что бы ты хотел сделать с Гитлером?» Черный: «Я бы сделал его негром — и отправил в США!» И белому солдату нечего возразить, хотя в данный момент они братья по оружию. Воистину Шик не льстил и Америке!

«Не прощай им, Господи, ибо ведают, что творят» (1949): похоже, чернокожий солдат верно предвидел свою судьбу…

(Продолжение следует.)