Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 2(64), 2025.

— Что тут сложного?! Левую ногу вперёд, правую ногу в сторону, немного повернись… так… теперь правую ногу назад, левую ногу в сторону и опять повернись… да нет, туда же повернись, куда и раньше… вот… понял? левая… правая… поворот… правая… левая… поворот… Ай, ногу отдавил. Слон! Погоди, угги надену… Давай ещё раз…

Тыц, тыц, рум-бурум.
Тыц, тыц, рум-бурум.
Тыц, тыц, рум-бурум…

Вьюга колола обнажённое тело. Заледеневшие цепи позвякивали, качаясь. Он прислушался.

К соседу справа явилась змея. Плюнула, как всегда, ядом, выжигая глаза. Сосед кричал долго, потом затих. До завтра.

Потом прилетел орёл. Не к нему, а к соседу слева. Дёргал незажившую рану, клевал печень. Этот сосед кричал дольше, но в конце концов тоже замолк. На день, до новой встречи с птицей.

И только его никто не навещал.

— Почему не хочешь?.. Это чистая водка, и чистая кола, и ещё лёд. Да. Лёд тоже чистый… Нет, я не могу, я уже выпила два. Или три. Неважно… Как ты можешь быть трезвым, когда я пьяная?.. Должен быть баланс, понимаешь? Я, ты, ты, я. А? Танцевать? Ну пойдём, только ты меня держи покрепче, а то расплескаешь…

Тыц, тыц, рум-бурум.
Тыц, тыц, рум-бурум.
Тыц, тыц, рум-бурум…

Солнце жгло нагую плоть. Уже не кровоточили приколоченные руки и ноги. Всё спеклось: волосы, веки, губы.

Милосердный стражник поднёс соседу слева губку, пропитанную ядом, а другой, не менее добросердечный страж вонзил копьё в сердце соседа справа.

И только к нему охрана не проявляла снисхождения. Палило солнце.

— Заложить дом, посадить сына, вырастить дерево. Спилить? Ну ок, тоже план, хотя где на вас всех деревьев напасёшься… Ты чего это? Мы кататься пришли или целоваться? Вставай-вставай на свои кривые ролики, где ты их только взял… Шлем надень… Вот. А теперь… догоняй! Аха-ха!

Тыц, тыц, рум-бурум.
Тыц, тыц, рум-бурум.
Тыц, тыц, рум-бурум…

Морось пропитала тунику, штаны, верёвки. Он елозил на мокрых брёвнах, слушая предсмертные крики соседей справа и слева, раздавленных сходящими в воду кораблями. Большой флот построен, новым драккарам нужна удача.

И только его корабль никак не отправится в путь.

Она кружила по полю, отделяющему нас от них. В коротком летнем платье. В такт вальса. На голове — венок из цветов, хотя какие зимой цветы? Или сейчас весна?

Он снял шлем, тактические перчатки, вылез из окопа.

— Как, ты здесь?

— А где же мне быть? Где ты, там и я.

— Но…

— Обними меня.

Он скинул разгрузку и броник.

— Знаешь, тут можно сойти с ума. Бесконечно ждёшь смерти. Кто-то умирает, справа, слева, а ты живёшь, ждёшь и живёшь.

— Знаю. Больше этого не будет.

— Правда?

Что-то свистнуло, прожужжало и…

Киль драккара распорол его надвое, стражник рубанул клинком через пупок, бык вонзил рога ему в живот, обжигая дыханием.

Он упал в стылую землю, отдающую железом и горелым мясом, и только его ноги в берцах ещё постояли немного, переминаясь…

Тыц,
тыц,
рум-бурум.