Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 2(64), 2025.

В первый раз он открыл дверь в шесть лет. Они были дома с бабушкой, она шла на кухню, он скакал рядом, когда она вдруг обмякла и навалилась на него. И, кажется, перестала дышать. Вовка в ужасе дёрнул дверную ручку, и они упали на пол в приёмном покое, прямо на холодную плитку. Вокруг засуетились врачи.

Второй раз он тоже был дома, когда старшая сестра потерялась. Она уже ходила в школу, но в первую смену. Родители пришли поздно вечером и недосчитались её. Обзвонили всех, оббегали все дворы и переулки, а когда мама зашла домой и, заплакав, села на пол прямо в коридоре, Вовка испугался и толкнул входную дверь. Они вывалились на пол в каком-то тёмном и вонючем подвале. Откуда-то сбоку сестра крикнула: «Мама!», и всё стало хорошо.

Третий раз он открыл дверь в туалетной кабинке в техникуме, где его заперли старшекурсники. Просто открыл дверь, не к унитазу, а в свой класс, на парте лежал его выпотрошенный рюкзак, рядом валялась свёрнутая верёвка, но не было никого. Вовка собрался и ушёл. Ходили слухи, что парню из соседнего класса эти старшекурсники ради забавы сломали ногу и избили.

Где-то в тот момент он начал понимать, как работает механизм открывания дверей. Они открываются туда, где сейчас безопаснее или куда сейчас правильнее попасть, но срабатывают не всегда, а только в экстремальных ситуациях. Вопросах жизни и смерти, кажется. Вот тут Вовка был не уверен.

Как-то раз в семнадцать лет, громко поругавшись с родителями, он ушёл из дома. Дверь подъезда открылась в спортзал, где шли соревнования по каратэ. Вовка так засмотрелся, что потом и сам записался туда. Как он понял много лет спустя, занятия спортом — отличная отдушина и сброс агрессии, и уже сам отвёл сына-подростка на каратэ.

Несколько раз двери открывались очень странно: из магазина в музей, из серверной в приёмную комиссию… Вовка только потом понял, что тогда встретил смысл своей жизни.

Линка потом звонко смеялась, перечисляя все их встречи:

— Я помню, ты стоял в музей: рядом Нестеров, а у тебя из авоськи колбаса торчит. А потом я документы подавала, сомневалась, стоит ли, а тут ты — весь пыльный с жёстким диском в руке, из кармана кабеля разноцветные торчат, сразу решила — хочу тут учиться.

Для Линки он открыл больше всего дверей.

Но был один случай, когда он сделал это чужими руками. Ещё никогда ему не было так страшно, он должен был быть рядом с женой, спасти её, вытащить из этого ужаса, но мог только бегать по полю и слушать в телефон, как Линка плачет и умоляет на том конце не убивать её. Чёрт дёрнул уехать за город: в чистом поле нет дверей. Никаких. Тогда Вовка крикнул, чтоб она дёргала двери, все подряд, и первая же открылась. Линка вывалилась откуда-то сверху прямо на него, грязная и измученная, но живая. Видимо, это тоже был вопрос жизни и смерти. Его жизни и смерти.

Последнюю дверь он открыл в девяносто лет. Они ехали с Линкой на дачу на стареньком жигулёнке, и сердце закололо. Вовка аккуратно припарковался на обочине и со словами: «Кажется, всё, моя хорошая» — открыл эту дверь.