(Продолжение.)

Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 12(62), 2024.

Известный в среде криптозоологов аргентинский блогер Остин Уиттал (Austin Whittall) в публикации 2010 года приводит иллюстрацию из источника начала XVII века — правда, по изданию конца этого века, а сама информация относится к рубежу XVI—XVII веков. Речь идет о рисунке из книги Яна Гюйгена ван Линсхотена (Jan Huyghen van Linschoten, 1563—1611), на котором изображены туземцы и странные животные, обитающие в Магеллановом проливе и его окрестностях: см. https://patagoniamonsters.blogspot.com/2010/09/patagonian-walrus.html.

Линсхотен — нидерландский купец, путешественник, картограф и историк. В 1598 году он руководил голландским флотом в его первом плавании по Юго-Западному проходу, так что перед нами не компиляция кабинетного исследователя. Это с одной стороны. А вот с другой…

…А с другой — если все остальные детали иллюстрации изображают довольно-таки абстрактных туземцев (называемых не менее абстрактно «магелланцы»), то на нижней картинке справа присутствуют человечки неожиданно гномьего, в европейском смысле, вида, совершающие поклонение некому омерзительному идолу. Они поименованы как «лапоны», то есть лапландцы — а в Лапландии, близ побережья которой моржи тогда водились, автор как раз бывал, причем непосредственно перед тем, как отправиться на разведывание пути через Магелланов пролив! Более того, он путешествовал и далее на северо-восток, в еще более «моржовые» края: в 1594—1595 годы Линсхотен принимал участие в первых двух экспедициях знаменитого Баренца…

Возникает подозрение, что он просто «сгреб в кучу» антуражные картинки, изображающие обитателей крайних пределов Земли. В результате чего на изображение попали и северные язычники-лапландцы в «гномьих» костюмах (насколько соответствовал реальности облик языческого идола, христианский автор той поры имел право не задумываться), и луки с характерным изгибом, и лежащая у ног одного из «гномов» алебарда, и сопутствующая фауна. На тогдашних картах подобный принцип был нормой — при том, что сами карты (острова, проливы, контуры береговой линии) старались рисовать елико возможно точней…

Показательно, что среди иллюстраций к другой книге Линсхотена, посвященной его северным путешествиям, мы видим лапландцев со сложносоставными луками (чего и близко не было у индейцев из окрестностей Магелланова пролива) в более-менее похожих одеяниях (включая приостренные красные шапки!), а также огромных языческих «идолов». Правда, автор отождествляет эти статуи с объектами поклонения «samoieden» (экспедиция Баренца и до тех краев добиралась!), но сомнительно, чтобы голландцы так уж хорошо умели отличать саамов-лапландцев от тех носителей самодийских языков, которых долгие века называли «самоедами».

Есть там и изображение моржа — причем довольно грамотное, с хорошо различимыми задними ластами и без того длинного хвоста, который присутствует у «животного из пролива Магеллана»! Так что версия насчет «антуражных картинок», может быть, нуждается в уточнении. Впрочем, чем более дальние, для читателей книги, края изображаются, тем больше в рисунках причудливых вольностей: украшенный змеями и рогами идол, которому поклоняются «магелланские лапландцы», тоже куда более громаден и отвратителен, чем молельные статуи северных язычников. При таких условиях у «магелланского моржа» вполне мог вырасти змееподобный хвост, совершенно нетипичный для водных млекопитающих.

Однако все же возьмем эту деталь на заметку…

Среди комментариев к сообщению Уиттала также высказывалось мнение, что голландцы в ходе своей экспедиции могли обнаружить на берегах Магелланова пролива череп саблезубого тигра смилодона или сумчатого саблезуба тилакосмилуса — и попытаться «художественно восстановить» его облик, примеряясь к моржу как единственно известному им животному со сколько-нибудь похожими клыками. Если так, то была ли эта находка (только ли череп? Возможно, и хотя бы часть посткраниального скелета?) ископаемой — или относительно свежей, во всяком случае на тот момент, отделенный от нас почти половиной тысячелетия? Вопрос не праздный, тем более что и короткохвостый смилодон, и весьма длиннохвостый тилакосмилус фигурируют как «прототипы» некоторых южноамериканских криптидов. А для этих криптидов, объединяемых в условную группу «водяных тигров», характерен, как видно из названия, отчасти водный образ жизни. В принципе такой уж фантастики в этом нет: вспомним, что и собственно тигр, и ягуар — отличные пловцы. Однако все-таки тут мы вступаем на скользкий путь «доказательства одного неизвестного через другое», так что лучше не будем по нему далеко заходить.

Вообще у криптозоологов к блогу Уиттала довольно противоречивое отношение. Его автор, с одной стороны, отмечен стремлением регулярно натягивать сову на глобус, но с другой — при этом он честно передает информацию, где в каждом конкретном сообщении глобус, а где сова. Так что приверженность Уиттала «диким» теориям вроде проникновения моржа из Тихого океана в Атлантический через «дыру» на месте перешейка между Америками (а не через открытые северные воды во время одного из межледниковий) гораздо менее опасна для науки, чем могла бы.

Есть ли в старых источниках еще какие-либо упоминания о «южном морже»?

Пожалуй, наибольшего внимания заслуживает одна строка из отчета Эндрю Баттелла (Аndrew Battell, 1565—1614) — английского моряка, участника экспедиции под руководством капитана Абрахама Кука. В Бразилии он попал в плен к индейцам, был передан ими португальским властям, отбыл у них длительный тюремный срок (что нельзя не назвать милостивым решением, ибо только в английской трактовке действия Абрахама Кука назывались «экспедицией»: на самом деле они являлись пиратским рейдом, направленным на разграбление португальских и испанских колоний в Южной Америке) и, выйдя в конце концов на свободу, написал воспоминания о своих приключениях. Там содержится упоминание об острове Лобос Маринос (то есть «морских волков»), «который изобилует тюленями и морскими моржами» («sea-morses»); цит. по «The strange adventures of Andrew Battell of Leigh, in Angola and the adjoining regions», 1901, London. Hakluyt Society. P. 5.

Этот небольшой остров расположен к северу от устья Ла-Платы, в настоящее время он принадлежит Уругваю. И сейчас, и в исторически прослеживаемом прошлом на его берегах обитали два вида тюленей: южноамериканский морской лев и южноамериканский же морской котик. В испанском языке оба могут быть названы «лобос маринос». Но кого из них Баттелл считал моржом? Или он их обоих называл тюленями, а «морж» для него — кто-то третий? И что за «морские моржи», самим названием словно бы противопоставляемые другим моржам, речным?

Наверно, дело обстоит так. Современное английское название моржа — walrus, но в описываемую эпоху действительно преобладало название morse: да, однокоренное русскому, потому что все европейцы в конечном итоге позаимствовали его у… уже знакомых нам лапландцев, саамов. Однако для англичанина той поры это было очень общее именование, под которое попадали все крупные, не общеизвестные и хоть в какой-то мере диковинные тюлени — вовсе не обязательно имеющие бивни.

В североевропейских морях речь действительно могла идти только о морже. Но для Эндрю Баттелла «морсом» вполне мог оказаться и морской лев. А морской котик в таком случае сошел бы за просто тюленя без уточнений…

А вообще в тех краях можно было встретить также морского слона: и крупного, и диковинного, и на тот момент малоизвестного, и обладающего некоторыми «моржовыми» особенностями (например, голая складчатая кожа и столь большие клыки, что иногда видны со стороны) — хотя это последнее было даже не обязательно. Существовали ли на этом острове лежбища морских слонов? Сейчас их там нет, но полтысячелетия назад могли быть…

Противопоставление «морской/речной морж» тоже совсем не обязательно требует криптозоологического допущения. Как раз в Бразилии английский моряк свободно мог видеть речных сирен, ламантинов, достаточно «моржеобразных» даже для знающего наблюдателя. Особенно если он имеет возможность рассмотреть только выступающую из воды спину и голову с покрытой вибриссами мордой.

Так что же, вопрос существования южного моржа следует считать закрытым?

Южного и моржа — пожалуй, да. Но вспомним, что длиннохвостая тварь из книги Яна Гюйгена ван Линсхотена все же заставила нас задуматься. Вспомним также, что многие признаки позволили как соотнести это изображение с северными путешествиями голландского исследователя — так и усомниться, что он мог наделить моржа «неподобающим» хвостом.

Поэтому окончание цикла статей в этом номере все-таки не состоится. А состоится оно уже в следующем, январском выпуске — и будет на сей раз связано с северными морями. Где, несомненно, обитают настоящие моржи, но… не только они.

(Окончание следует.)