Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 4(42), 2023.

Над кладбищем домашних животных от холодного ветра качались еловые лапы. И без того грязный, подтаявший снег обезобразили комья мерзлой земли и горка серо-желтого суглинка. Зиявшая чернотой яма была сырой и холодной.

— К сожалению, никакой радуги нет. И жизни после смерти быть не может: со смертью мозга наступает небытие. Эти иллюзии — о радуге, о рае, о встрече в ином мире — нужны только живым.

— Да. Но мы ведь не можем положить его прямо на холодную землю, правда?

— Не можем.

— Пусть ему уже все равно, но ведь не все равно нам. И мячик, его любимый синий мячик! Ты его нашел?

— Нашел.

Теплое одеяльце на дне сырой ямы выглядело нелепо и жутко. Впрочем, окоченевшее тельце песика с острыми ушами положить на одеяло было легче, чем на серо-желтый суглинок.

— Погоди! Я его накрою получше. Мне кажется, иначе ему будет холодно. И мячик, мячик положим вот так, поближе. Нормально?

— Нормально.

— Дай руку, мне самой отсюда не выбраться…

По верхушкам елей прошелся ветер, сбросил на дно леса запутавшиеся в хвое капли воды, забрызгал теплое одеяльце.

— Прощай, малыш. Ты был таким славным дуралеем…

— Прощай, маленький. Прощай. Мы будем скучать по тебе. Ну как, как же такое с тобой могло случиться? Почему?..

Пауза была долгой и тягостной — прежде чем лопата с отвратительным звуком воткнулась в серо-желтый суглинок. Будто ногтем по стеклу.

— Зря мы хороним их за забором, а не на участке. Сейчас мы уйдем, а он останется тут, снаружи, понимаешь? Мы все будем внутри, а он — снаружи… Как будто не с нами.

Лопата ритмично впивалась в землю, земля падала и падала на одеяльце, пока не накрыла его совсем…

А веселый песик с острыми ушами тем временем со всех ног бежал по радуге и не оглядывался. И дышалось ему свободно, как никогда раньше, и лапы, легкие и снова послушные, едва касались капелек воды, просвеченных солнцем. Радуга пахла травой и летним утром. Синий мячик скакал впереди, и от этого сердце песика наполнялось уверенной радостью: такие замечательные мячики дают только тем, кого любят и будут любить. И когда-нибудь он поймает его, чтобы опять принести в руки хозяину.

Вдалеке уже брезжил волшебный мир, где ожидание покажется одним мгновением.