Вернуться к содержанию номера: «Горизонт», № 11(37), 2022.

Озеро ещё не успокоилось. Вода крутила пену, ил и обрывки лилий.

Эл подошёл и встал рядом с принцем. Пальцы Джока побелели на рукояти меча; губы плотно сжаты, брови сдвинуты.

— Не скрипи зубами, — сказал Эл. — Что здесь произошло?

— Я не успел, — глухо ответил Джок. — Они пришли снизу, со дна. Я ждал только тебя.

— Зачем?

— Мара… Она купалась. Она теперь там! Я пойду за ней, я верну её. Открой мне проход!

— Ты даже не знаешь, кто это.

— Ничего, разберусь на месте. Мара сейчас там. Боюсь, случится страшное!

Эл знал, что спорить бесполезно. Джока не переубедить, остаётся надеяться на лучшее. Он мысленным взором охватил нити Мироздания. Вот оно, чужеродное плетение. Странно, оно будто бы ничьё… Так не бывает, у любого плетения всегда есть хозяин. Ничего, у него будет время разобраться, если — и когда! — вернётся Джок. А сейчас надо спешить.

Эл вздохнул и взялся за чужие нити. Ох, скользкие, как медуза, и так же жгутся…

Вода в озере забурлила; неподалёку от берега возник водоворот.

— Я вернусь. Мы вернёмся, — пообещал Джок и шагнул вперёд.

— Будь осторожен! — крикнул вслед ему Эл.

В потёмках — лампочку на первом этаже Савва свинтил ещё вчера — привычно воняло мочой и гнильём. Васёк шагнул влево, где из-под двери в подвал сочился слабый свет. Нога поехала на какой-то дряни, он оступился, длинным свёртком на плече въехал в дверной косяк. В свёртке сдавленно застонали.

— Н-но, мёртвая! — равнодушно ругнулся Васёк и носком сапога треснул в подвальную дверь.

— Кого там черти?.. — донёсся недовольный голос Саввы.

— Медведь, твою дивизию! — отозвался Васёк. — Открывай давай.

Дверь отворилась. Васёк, пригнувшись, протопал по лестнице, завернул направо, где у них с Саввой была устроена берлога.

— Что это у тебя? — спросил Савва.

Васёк молча сгрузил свёрток на топчан, принялся развязывать узлы.

— Рыбку ловил, — скаля щербатый рот, сообщил он. — Гля, какую поймал!

— Русалка, что ли? — удивлённо спросил Савва.

— Девка, — отмахнулся Васёк. — Ноги есть. И остальное тоже.

— Остальное… — повторил Савва, и тут девушка открыла глаза.

Два огромных изумруда загорелись в полутёмном подвале, и сразу будто стало светлее.

— Богиня… — поражённо произнёс Савва.

— Богиня или нет, неважно, — пожал плечами Васёк. — Главное, девка. И ничейная, слышь?

— Откуда она? — спросил Савва.

— Я знаю? — удивился Васёк. — Иду вдоль берега. А тут она всплывает. Вот такая, как есть, голая. Ну, нам проще, раздевать не придётся.

— Зачем её раздевать? — вытаращился на него Савва.

— Совсем кукуха уехала? — усмехнулся Васёк. — Не знаю, как тебе, а мне баба требуется. Хотя бы каждый день. Но ты как хочешь, только с советами не лезь.

— Он меня по голове бил, — произнесла вдруг зеленоглазка. Она села на топчане, волосы, ещё минуту назад мокрые и грязные, перепутанные с клочьями водяной травы, рассыпались по её плечам и груди золотым водопадом.

— Как — по голове? — переспросил Савва.

— Палкой, — ответила девушка и розовым язычком облизала пунцовые губы. А зубы у неё белые-белые, аж глазам больно!

— Сволочь… — прошипел Савва. — Богиню палкой!

До чего грязная здесь оказалась вода! Джок долго протирал глаза и отплёвывался, старясь избавиться от вкуса железа и земляного масла во рту, поэтому не сразу заметил… человека. По всей видимости, то был рыбак. Забыв про свою снасть, он выпученными глазами следил за Джоком.

Выбравшись на берег, Джок принюхался. Да, он на месте. Мара была здесь совсем недавно, и в воздухе остался её явственный след, который вёл в сторону… пожалуй, города. В воздухе пахло гарью, но не кровью.

— Светает, — задумчиво обратился он к рыбаку.

— А?.. Ага… — пробормотал тот. — Ты кто такой?

Джок оглядел рыбака, затем себя.

— Пожалуй, да, — согласился он. — Не поймут. Мне нужны твоя одежда и обувь.

На улицах на него посматривали с опаской, хотя в целом равнодушно. Джок мимолётно задумался, чем отличается от местных жителей. Снятые с рыбака ботфорты из странного материала, его же штаны и балахон — явно не они привлекали внимание аборигенов. Перевязь с мечом? Ну извините, без оружия ему здесь делать нечего!

След привёл его к пятиэтажному зданию, каменному, серому, уродливому. Вот здесь уже витал запах крови. Успеть бы, успеть…

Он ринулся вперёд.

— Ты куда это?!..

Джок не ответил, и старуха, облюбовавшая скамейку перед входом в здание, осталась сидеть с раскрытым ртом.

Ох, ну и грязь! Может быть, этот мир достоин своей судьбы?..

Джок опоздал.

Он вбежал в подвал и сразу увидел кучу окровавленного тряпья. Мужчина, он ещё недавно был живым. Впрочем, ему уже не помочь, а вот у мира, возможно, оставалась надежда.

Эти мысли мгновенно пронеслись в голове Джока, а потом он заметил Мару. Она, даже не потрудившись прикрыться, развалилась на грубом деревянном ложе, а рядом стоял молодой парень. На нагую Мару он смотрел не с вожделением, но со слепой, рабской преданностью.

Да, всё-таки опоздал…

— Отпусти его, — попробовал решить дело миром Джок. — Отпусти, и пойдём со мной, Мара.

— А, и ты здесь, святоша!

Мара посмотрела на него своими лучистыми глазами. Сердце Джока запнулось. Что он придумал? Мара — это чудо, повиноваться ей сладко.

«Будь осторожен!» — крикнул в памяти Эл, и Джок стряхнул липкую магию.

— Отпусти его! — повторил он. — Я не позволю.

— Убери его, Саввочка, — проворковала Мара. — Мешает.

— Да, богиня! — выдохнул парень.

Он развернулся, и Джок в очередной раз отметил, что опоздал. Перед ним был металлический голем. Шурша сочленениями, монстр сделал шаг навстречу.

— Умри! — прорычал голосом, в котором не осталось ничего человеческого.

Джок выхватил меч.

Вопил сминаемый металл, шипели искры. От запаха окалины слезились глаза, но Джок не позволил себе остановиться, пока голем не превратился в груду обломков. Тогда он перевёл взгляд на Мару.

— Ты глуп, — засмеялась она. — Этот мир теперь мой, мой!

Обломки вспыхнули, металл потёк, и чудовищным грибом из раскалённой лужи выросла блестящая фигура. И снова Джок бил, кромсал, шинковал монстра на куски.

Когда голем устал возрождаться, его сменили ужасные твари: бронированные ящеры, панцирные змеи, шипастые слизни…

— Как ты мне надоел ещё там! — воскликнула Мара, когда всё кончилось.

— Пойдём со мной, — сказал Джок. — Ещё можно всё исправить. Почти всё.

— Ну уж нет! — прошипела она. — Этот мир я не отдам!

Она замерла на миг — и рассыпалась тысячами жгучих муравьёв. Вот ведьма! Джок вздохнул и упал на четвереньки. Лицо его вытянулось, кисти рук вывернулись и обзавелись мощными когтями. Липкий длинный язык ощупал спёртый воздух подвала.

«Поиграем», — хотел сказать он, но не смог. Морда муравьеда не приспособлена для разговора.

Июньской земляникой тлел закат. От озера тянуло сыростью и цветущими лилиями. Огромная пурпурная бабочка опустилась на лампу-шар, сложила крылья и замерла.

— Ты зря так рисковал, — сказал Эл, наполняя бокалы. — Мы могли просто укрепить границу.

— Не знаю, — ответил Джок. — Тот мир странный, но точно не страннее нашего. Кстати, ты выяснил, кто открыл проход?

— Представь себе, нет, — пожал плечами Эл. — Удивительное дело.

— Да, удивительное, — согласился Джок. — Надеюсь, ты разберёшься.

Он пригубил вино. Хорошо! Здесь всегда родится прекрасный виноград. Вот только… Что мешает наслаждаться вкусом? Что-то во рту?.. Он пошарил языком и, деликатно прикрыв рот платком, сплюнул на него нечто.

Что? Смятую чешуйку из хитина.